Мысль бессмертна при условии, если она постоянно рождается заново.

Те, кто перерос эпоху, часто ходят с опущенной головой.

Боюсь ангелов. Они добрые, их легко уговорить стать чертями.

Сатана должен быть жесток. Евангелисты дали ему слишком мало времени.

Из раны, неумело нанесенной деспоту, выливается море чужой крови.

Даже когда рот закрыт, вопрос остается открытым.

Это туз! Но в очень грязной руке.

Некоторые так любят пафос, что согласны читать с подъемом любой текст.

Sursum corda!* Но не выше мозга.

Нас деформируют формулы.

Разделяет не пропасть, а разница уровней.

Осторожно разбавь собственную мудрость чужой глупостью.

Изучают глубину, кидая в нее камни.

Новость: намордник-невидимка!

Просто не хочется верить, что ложь существовала до книгопечатания.

Из чего ты произошел, зависит от генетики, а чем станешь — от политики.

Прежде люди были ближе друг к другу. Приходилось — оружие-то было только ближнего боя.

Иногда само алиби и есть преступление.

Как хотелось бы многим покинуть самих себя в минуту опасности!

Роды — болезненный процесс, в особенности если человек рождает сам себя, да еще в зрелые годы.

Когда Homo sapiens вошел в пещеры, это был прогрессивный акт, когда он вышел оттуда — тоже.

История — собрание фактов, которых не должно было быть.

Люди и до ада доберутся. И освоят там богатейшие залежи серы.

Спрашиваете, почему люди бегут с корабля, который не тонет? Смекнули, куда он их везет.

Все слагается в историю и все в ней разлагается.

Деньги не пахнут, но улетучиваются.

Опьянение победой подчас переходит в алкоголизм.

Есть баррикады, по одну сторону которых пусто.

Третья сторона медали? Грудь, на которой она висит.

Жаль, что счастье не валяется на дороге к нему.

Кроты сказали: люди темные, им нужен свет.

Берегитесь, когда бескрылые расправляют крылья.

И кнут пускает побеги, попав на благоприятную почву.

И чужая неграмотность мешает писать.

Как часто осуждают преступление. За то, что оно плохо совершено.

Не следует извлекать выводы из грязи.

Я красивый, я сильный, я мудрый, я добрый. И все это открыл я.

Если ты бесхребетный — не лезь из кожи.

Дно остается дном, даже если окажется наверху.

Некоторые люди смотрят сквозь собственные глаза, как сквозь глазок.

Вы можете представить себе женщину, которая позволила бы своему любовнику тысячу и одну ночь рассказывать сказочки?

Не посылайте дальтоников за синей птицей. Могут вернуться ни с чем.

И львиную часть льва кто-нибудь да слопает.

Почему я пишу так коротко? Да потому что слов не хватает.

Скажи мне, с кем ты спишь, и я скажу тебе, кто тебе снится.

И задницы носят маски. По понятным причинам.

Если тебе нравится мешок, купи его вместе с котом, которого тебе хотели в нем продать.

Иногда и дурацкий сапог оставляет неизгладимый след.

Писатели, пишите не чернилами, а кровью. Но не чужой.

Плагиаторы, спите спокойно. Муза — женщина, она редко сознается, кто был первым.

Многие люди переживают трагедию. Но не для каждого ее пишет кто-нибудь вроде Софокла.

Берегитесь тем, от которых никуда не денешься!

Гамлетовский вопрос в каждой стране звучит по-разному.

Иной железный репертуар давно пора бы сдать в металлолом.

Есть писатели непереводимые на другие языки. Их спокойно можно пропагандировать за границей.

Будь реалистом: не говори правды.

Лавры иногда пускают корни в голову.

Другие сделали все смешным, а я пожинаю лавры сатирика.

Я внимательно наблюдаю за этим писателем — начиная еще с Гомера.

Обо всем уже написали. И, к счастью, еще не обо всем подумали.

Есть пьесы настолько слабые, что никак не могут сойти со сцены.

Люди, как я заметил, любят такие мысли, которые не заставляют их думать.

Об эпохе больше говорят слова, которые не употребляют, чем те, которыми злоупотребляют.

Гениальное произведение и дурак поймет. Но ведь совершенно иначе!

Приближаясь к правде, мы удаляемся от действительности.

Обычно арьергард прежнего авангарда является авангардом нового арьергарда.

Из трусости скрывал свои мысли в чужих головах.

Он всюду наклеивал фиговые листки, но добросовестно писал, что за ними кроется.

Произведение искусства говорит само за себя, если есть к кому обратиться.

Евнух сказал: „Ну что мне в одной женщине, мне нужен гарем“.

Сны зависят от положения спящего.

Не каждый, кто знает слишком много, об этом знает.

Настоящего мужчину сразу видно, даже если он голый.

Не старайтесь во что бы то ни стало быть оригинальным! Даже если до вас уже многие сказали мерзавцу, что он мерзавец, — повторите!

Труднее всего поджечь ад.

Я всегда принимал его за льва, но когда увидел его на четвереньках, сразу понял, что это — не лев.

Мерило роста благосостояния: кто бы теперь продал первородство за миску чечевичной похлебки?

В искусстве было время, когда даже онанистов кастрировали — из боязни, как бы они не оплодотворили атмосферу.

Жаль, что Каин и Авель не были сиамскими близнецами.

У него была мания преследования: ему казалось, что за ним кто-то ходит, а это был всего лишь сотрудник следственных органов.

Кулак замахнулся. Один палец отодвинулся: „Я только указую!“ — запищал он.

Вот это мученик! Остался на кресте, хотя его и не пригвоздили.

Иногда я перестаю верить в синеву небес: мне кажется, что это пространство, идеально покрытое синяками.

Он посыпал себе голову пеплом своих жертв.

Орлы должны облегчаться в тучах.

Кто знает, что открыл бы Колумб, не попадись ему на пути Америка.

Если вода доходит до рта, держи голову выше.

Незнание законов не избавляет от ответственности. Знание — часто.

Жизнь принуждает человека ко многим добровольным действиям.

Многие из опередивших свой век вынуждены были ожидать его не в самых удобных помещениях.

Петух воспевает даже то утро когда его положат в суп.

Следы многих преступлений ведут в будущее.

Те, кто надел на глаза шоры, должны помнить, что в комплект входят еще узда и кнут.

Он менял кожу, а орал так, будто ее сдирали.

И ручные гиены жрут падаль.

Тому, кто уже побывал памятником, потом трудно быть даже моделью.

Быть в пасти льва — это еще полбеды. Разделять его вкусы — вот что ужасно.

„И все-таки вертится!“ Но в какую сторону?

Кошмар будущего — говорящие памятники.

В рог изобилия громко трубят. Наверное, он пуст.

Правда иной раз побеждает, уже перестав быть правдой.