") // -->
 

«Лаконичная мысль» - коллекция афоризмов

 

<< Предыдущий автор        На главную страницу        Следующий автор >>

(180 kb) 

Избранное

 

   Жизнь

 

  Человек

 

  Общество…

 

  История…

 

  Мудрость…

 

  Любовь…

 

  Афоризмы о…
 

(179 kb) 

Ежи Лец

 

  По частям.

(95 kb) 

К.Мелихан

 

  По частям.

(65 kb) 

„Пшекруй“

 

  По частям.

(87 kb) 

М.Генин

 

  По частям.

(123 kb) 

О.Уайльд

 

  По частям.

(82 kb) 

Б.Крутиер

 

  По частям.

(142 kb) 

Г.Малкин

(68 kb) 

  Хотелось бы…

 

  Подруги…

(76 kb) 

  Камешки…

 

  По частям.

 

А.Фюрстенберг

(59 kb) 

В.Георгиев

 

  По частям.

 

А.Ратнер

 

С.Скотников

 

Ю.Базылев

(78 kb) 

А.Давидович

 

  По частям.

 

А.Самойленко

 

Б.Трушкин

 

А.РАС

 

Г.Лауб

(85 kb) 

В.Колечицкий

 

  По частям.

 

Т.Клейман

 

В.Туровский

(135 kb) 

И.Шевелёв

 

  По частям.

 

В.Коняхин

 

Л.Леонидов

(51 kb) 

А.Гришанков

 

  По частям.

 

В.Семёнов

 

Л.Крайнов-Рытов

 

Н.Богословский

 

Б.Андреев

(81 kb) 

В.Борисов

 

  По частям.

 

В. Хочинский

(74 kb) 

Али Апшерони

 

В.Сумбатов

 

Б.Замятин

 

Дон-Аминандо

 

Д.Гвилава

 

В.Голобородько

 

В.Домиль

 

Д.Рудый

 

И.Иванюк

 

М.Мамчич

 

М.Туровский

 

Е.Тарасов
 
Другие коллекции:

 

Наилучшие!

 

Интересные

 

Классики

 

Авторские

 

Мерфелогия

(>150kb) 

Все

 

По 10 штук

 

Новые

СТАНИСЛАВ  ЕЖИ  ЛЕЦ


О, если бы какой-нибудь бог сказал: „Верьте мне!“, а не: „Веруйте в меня!“

Бойтесь тех ботаников, которые утверждают, что древо познания родит корни зла.

Я — за восстановление частной собственности на духовную жизнь.

Он нес знамя высоко — не хотел его видеть.

Дьявол коварен — он может явиться к нам просто в образе дьявола.

Жаждешь крови? Ну и будь блохой!

В доме повешенного не говорят о веревке. А в доме палача?

Не рассказывайте свои сны. Вдруг к власти придут фрейдисты?

Не будь снобом. Не ври, когда за правду лучше платят.

Сначала было слово. Потом появилось молчание.

А может быть, прекрасная пещерная живопись вынуждена была когда-то уйти в подполье?

Болото иногда производит впечатление глубины.

Должны ли люди быть стальными? Мне временами кажется, что лучше им быть из плоти и крови.

Я видел чудеса. Это было тогда, когда люди обходились без чудес.

Я видел во сне действительность. С каким же облегчением я проснулся!

До глубокой мысли надо приподняться.

Если бы можно было отоспать смерть в рассрочку!

Не каждый залп начинает революцию.

У слепой веры — злые глаза!

Я говорю вещи такие старые, что человечество их уже забыло.

Некрасиво показывать пальцем, даже на себя, как на Мессию.

Нельзя смешить беззубых тиранов.

Можно очутиться на дне и не достигнуть глубины.

Среди слепых и кривой ослепнет.

Все боги БЫЛИ бессмертными.

Там, где падают головы, крутятся те, кто хочет присвоить себе хотя бы лица.

Некоторые не видят разницы между онанизмом и „верностью себе“.

Стрелка испорченного компаса не дрожит. Она свободна от ответственности.

Должно ли искусство быть понятным? Да, но лишь для тех, кому оно адресовано.

Некоторым кажется, что они происходят от обезьян, сидевших на дереве познания добра и зла.

Когда мы заселим пустыни, исчезнут оазисы.

Он прятался за языком, который показывал миру.

Он напоминает мне вошь на лысине. Вокруг все блестит, — а все же вошь.

Овца с золотым руном не была богатой.

Как упражнять память, чтобы научиться забывать?

Надо иметь много терпения, чтобы научиться быть терпеливым.

Не зная иностранных языков, ты никогда не поймешь молчания иностранца.

Бред? Но ведь новый!

Из скромности считал себя графоманом, а был доносчиком.

Как перевести вздох на другие языки?

Не каждому жизнь к лицу.

То, что он умер, еще не доказывает, что он жил.

Все иллюзия. Конечно, и предыдущая фраза.

Если смотришь на мир прищурившись, легче скрыть слезы.

Трудность жизни: даже глупость надо сначала сделать.

Как следует себя вести, — спросил мой знакомый, — если застаешь у себя дома любовника своей жены в постели с чужой женщиной?“

Можно умереть на острове Святой Елены и не будучи Наполеоном.

Из одного креста можно было бы сделать две виселицы“, — с презрением сказал специалист.

Я знал человека до такой степени необразованного, что ему приходилось самому выдумывать цитаты из классиков.

Костры не разгоняют тьмы.

Любая вонь, борющаяся с вентилятором, склонна считать себя Дон-Кихотом.

Многие бумеранги не возвращаются. Выбирают свободу.

Первое условие бессмертия — смерть.

Я хотел бы сказать миру одно слово. Поскольку не сумел этого сделать — стал писателем.

Глупость не освобождает от необходимости мыслить.

Для мышления нужен мозг, не говоря уже о человеке.

Пегас должен быть подкован на все четыре ноги.

Не влезай в душу ближнего ногами, даже если ты вытер их.

Когда не дует ветер, и флюгер на крыше имеет свой характер.

Дьявол в аду — образ положительный.

Вечность? Единица времени.

Воскресать могут только мертвые. Живым — труднее.

Я — поэт завтрашнего дня!“ — сказал он. „Поговорим об этом послезавтра“, — ответил я.

Вот ведь трусы никогда не боятся лежать на кладбище героев.

Одиночество, как ты перенаселено!

О нем говорили с оттенком восхищения: „Догоняет гениев“. Я обеспокоенно спросил: „А с какой целью?“

Совесть рождается иногда из ее угрызений.

Когда не над чем смеяться, рождаются сатирики.

Все великие трагедии имеют конец, но кто же может высидеть до конца?

И кастраты духа берут высокие ноты.

И пролитая кровь еще пульсирует. Пульсом эпохи.

Не звени ключами тайн.

Вы думаете, этот автор мало чего достиг? Да ведь он снизил общий уровень.

Ни с какой точки зрения нельзя быть слепым.

Брось первый камень, а то тебя назовут эпигоном.

Иуды тоже научились носить кресты.

Иногда юморист впадает в отчаяние: ему не удается быть смешнее, чем пафос других.

Кто же исследует на пощечине отпечатки пальцев?

Прогресс: наши предки ходили в звериных шкурах, а нам и в наших не по себе.

Дерьмом можно интересоваться только в том случае, если оно является удобрением.

Я притронулся к Венере Милосской. „Убери руки!“ — сказала она. Это у нее комплекс.

Очень немногие люди в девятнадцатом веке предвидели, что наступит двадцатый век.

Кандалы не любят приковывать внимание.

Крыша над головой часто не позволяет людям расти.

Из рая выгнали только Адама и Еву. Как же выбрались оттуда на свободу львы, орлы, блохи, обезьяны и т.д.? И даже яблоки?

Не всякая пальма первенства приносит плоды.

Некоторые люди охотно носили бы фригийский колпак, будь он шапкой-невидимкой.

Если кричат: „Да здравствует прогресс!“, всегда справляйся: „Прогресс чего?“

Это не фокус сказать: „Я — есмь“. Надо быть.

После некоторых воспоминаний мало холодного душа, нужна настоящая горячая ванна.

Можно ли расходиться с правдой? Да, если ты опережаешь ее.

Осины дрожат при любом строе. Но (черт бы их побрал!) — при любом строе они преспокойно зеленеют.

Когда родится пессимизм? Когда сталкиваются два противоположных оптимизма.

А может, стены Иерихона пали оттого, что внутри их слишком много дули в фанфары?

Равноправие во времена бесправия — это уже кое-что.

Некоторые мысли приходят в голову под конвоем.

Свободу симулировать нельзя.

Ах, если бы иметь столько слушающих, сколько подслушивающих!

От душевного жара остается либо пепел, либо деяние.

Не все Авели могут позволить себе роскошь иметь собственных Каинов: многим приходится довольствоваться коллективным.

Я не думаю, чтобы рыба оставалась немой, если бы у нее было столько тайн, сколько у нас.


 

 

      

       ^ Наверх ^        

Демосфен говорил с камнем во рту. Тоже мне — помеха!

Когда народ не имеет голоса, это чувствуется даже при пении гимна.

Сложнее всего с правдой в те времена, когда все может быть правдой

Изучай опыт орнитологов: чтобы писатели могли расправить крылья, они должны получить возможность пользоваться перьями.

Там, где запрещен смех, обычно и плакать не разрешается.

Всегда найдутся эскимосы, которые выработают для жителей Конго указания, как вести себя при самой страшной жаре.

Чем хрупче доводы, тем тверже точка зрения.

Чтобы быть собой, нужно быть кем-то.

Цени слово. Каждое может быть твоим последним.

Помни, никогда не изменяй правде. Изменяй правду.

Разрушая памятники, сохраняйте постаменты. Всегда могут пригодиться.

Предпочитаю надпись „Вход воспрещен“ надписи „Выхода нет“.

Неосуществившиеся дела нередко вызывают катастрофическое отсутствие последствий.

Догматы — гарантия прогресса: опасно их интерпретировать, нужно ломать.

Всегда следуй за стрелкой компаса — она знает, когда дрожать.

Глупость данной эпохи — такой же ценный урок для следующей, как и мудрость.

Бессонница — болезнь тех эпох, когда людям велят на многие вещи закрывать глаза.

Помните, что цена, которую нужно платить за свободу, падает, когда растет спрос.

Настоящий враг никогда тебя не покинет.

Власть чаще переходит из рук в руки, чем из головы в голову.

Иногда кажется, что в нас живет некто, поселившийся по распоряжению властей.

Когда падают головы, не опускай своей.

У людей замедленные рефлексы: понимают только следующие поколения.

Отсутствующие всегда неправы, но очень часто они сохраняют себе жизнь.

Случается, что время замораживает людям кровь в жилах: чтобы не разлагались.

Первый, кто понял остроту, имеет достаточно времени, чтобы притвориться, что не понял.

Дон-Кихоты, атакуйте ветряные мельницы только при попутных ветрах!

Сбываются самые смелые наши мечты, пришло время на несмелые.

Иногда сатире приходится восстанавливать то, что уничтожил пафос.

На каждой горной вершине ты оказываешься над пропастью.

В плане снабжения города предусмотрены и анекдоты. В этом направлении власти тоже работают.

У набатного колокола должно быть отважное сердце.

Иногда ночь бывает слишком темна, чтобы ее заметить.

Подумай, прежде чем подумать!

Каждый век имеет свое средневековье.

Не раскрывай людям объятья — не помогай им распять тебя.

Если нужно бить тревогу — бей, даже если у тебя нет штата звонаря.

Мойте уши!“. А вдруг пробьет час.

Не ходи проторенными дорожками — поскользнешься.

Прямолинейные, будьте осторожны! Особенно при повороте.

Никогда не открывай дверь перед тем, кто может ее открыть и без твоего позволения.

Если искусство не замыкается в четырех стенах комнаты, его могут замкнуть в четырех стенах камеры.

Вершина знаний о человеке — архив тайной полиции.

Не у всякой серой массы есть что-то общее с мозгом.

Искусство идет впереди, а за ним — конвойные.

Когда в политических сказках речь идет о животных, значит это — бесчеловечное время.

Мы любим, чтобы наш внутренний голос доносился к нам снаружи.

Писатель, который не углубляется, всегда удерживается на поверхности.

Мышление — это общественная функция или функция мозга?

Воскреснуть без согласия убийц — вот это смелость.

Осторожно: когда ты в блеске славы, у твоих врагов преимущество — они подстерегают в тени.

Борьбу за власть ведут с нею самой.

Под палкой даже в барабане пробуждается Муза.

Душно! Откройте окна! Пусть тем, кто на дворе, тоже станет душно.

Давайте жить дольше… чем другие!

Неужели при насилии над совестью не теряется целомудрие?

Я никогда не совершил бы самоубийства. Я верю в людей — всегда нашелся бы услужливый убийца.

Раздвоение личности — тяжелое психическое заболевание, так как сводит бесчисленное множество существ, на которые обычно раздроблен человек, к жалким двум.

В опасные времена не уходи в себя. Там тебя легче всего найти.

Дьяволы состоят из падших ангелов и выдвиженцев из людей.

Наши дни сочтены — статистиками!

Когда кричат: „Да здравствует!“ — это значит только, что еще терпят.

На рогах дьявола нимб держится крепче.

Великие времена могут вместить порядочное количество маленьких людей.

Вначале было слово. А потом уже возникло молчание.

Он был верным знаменосцем. Сжимал древко — и ничто не могло оторвать его от него. Даже смена знамени.

Страшнее всего грязь моральная: провоцирует устроить кровавую баню.

У кого шире кругозор, у того, обычно, уже перспективы.

Ошибка становится ошибкой, когда рождается как истина.

Все в руках человека. Поэтому их надо как можно чаще мыть.

Факт всегда голый, даже если он одет по последней моде.

Мне снился кошмар: бурный рост бюрократизма в стране, где только что распрощались с неграмотностью.

Мать преступления — глупость. Но отцы его часто бывают гениальны.

Когда миф сталкивается с мифом, столкновение бывает весьма реальное.

Брюки протираются даже на троне.

Окно в мир можно закрыть газетой.

Против некоторых людей следовало бы возбудить процесс мышления.

Лужа подчас производит глубокое впечатление.

Невозможно сыграть „Песнь свободы“ на инструменте принуждения.

Мысли перескакивают с человека на человека, как блохи, но кусают не всех.

Бывает, что колокола раскачивают звонарем.

Для лошадей и влюбленных сено пахнет по-разному.

Если бы козла отпущения можно было еще и доить!

Случается, что крючок глотают вместе с рыбаком.

Когда запахли фиалки, дерьмо сказало: „Ну что ж, они работают на дешевом контрасте“.

Надо так умножить количество мыслей, чтоб на них не хватило надзирателей.

Красивая ложь? Внимание! Это уже творчество.

Одиннадцатая заповедь: „Не прелюбоцитатствуй!“

Если бы повысилось искусство вести беседу, понизилась бы рождаемость.

Кому посватать свободу, чтобы она не осталась бесплодной?

Нелегко жить после смерти, Иногда приходится на это потратить всю жизнь.

Толстяки живут меньше. Зато едят дольше.

Даже в его молчании были грамматические ошибки.

Его мысль — чистое наслаждение. Никого не оплодотворяет.

Она? Даже главный врач не прочтет в ее глазах ничего, кроме трех диоптрий.

В нем ощущается какая-то огромная пустота, до краев наполненная эрудицией.

Он? Обладатель энциклопедического невежества.

Он обладал знанием, но не оплодотворил его.

Руби сук, на котором сидишь, только если тебя на нем захотят повесить.

У кого хорошая память, тому легче о многом забывать.

Почему бы не увеличить срок пожизненного заключения путем искусственного продления жизни?

Розы пахнут профессионально.

Поцелуи Иуд закрывают рот поэтам.

Все надо приносить в жертву человеку — только не других людей.

Легче обозвать кого-нибудь шлюхой, чем быть ею.

Если уж набрал в рот воды, то, по крайней мере, никого потом не оплевывай.

Темп! Темп! Можно прожить жизнь за один день. Но что тогда делать с оставшимся временем?

Не отворачиваться от действительности? Как будто действительность не окружает нас со всех сторон.

Идею можно докультивировать до культа.

Темные силы часто проливают свет на суть дела.

Когда сплетни стареют, они становятся мифами.

Жизнь — вредная штука. От нее все умирают.

Так тесно прижались друг к другу, что для чувств не осталось места.

Стиль — это человек“. Как мало было бы на земле жителей!

Многие из тех, кто лез в светила, повисли на фонарях.

Каждый родится с задом, годным для трона.

Не лезь в чужую душу в галошах. То, что ты вытер ноги, не имеет значения.

Подумать только! На огне, который Прометей украл у богов, сожгли Джордано Бруно.

Иногда дьявол искушает меня поверить в бога.

Кто схватывает идею, как насморк, тому легко начихать на нее.

Безыдейность убивает. Других.

Обращайся всегда к чужим богам. Уж они выслушают вне очереди.

А были такие мученики, которые прошли крестный путь еще и обратно.

У кого в аду были погоны, те и в раю будут с аксельбантами.

Остерегайся угодить под чужое колесо фортуны.

Идеалисты ждут материализации духов.

Совершил преступление: убил человека! В себе.

Бывает, что знаменосца несет в другую сторону, чем знамя.

То, что он умер, еще не доказывает, что он жил.

Какая прекрасная вещь перспектива — увидеть своих врагов такими маленькими-маленькими!

Можно открыть рот от восхищения и… закрыть его зевая.

Сердце человека бьет другого немилосердно.

А может быть, мы только чье-то воспоминание?

Чаще всего выход там, где был вход.

И голос совести проходит период ломки.

Не каждый умеет танцевать под музыку грядущего.

Жизнь отнимает у людей слишком много времени.

В борьбе идей гибнут люди.

Чем мельче жители, тем более великой кажется им империя.

Будем сами дуть в свои паруса!

Овладел наукой — но не оплодотворил ее.

Некрасиво подозревать, когда вполне уверен.

Верующий ли я? Это одному Богу известно.

Ах, что это была за мука! Вокруг одни голые женщины в закрытых по шею платьях.

Он сломал себе жизнь. И теперь у него — две отдельных, весьма приятных жизни.

Все понимаем. Поэтому ничего не можем понять.

Проблему надо взвешивать брутто. Вместе с нами.

Когда прыгаешь от радости, смотри, чтобы у тебя не выбили почву из-под ног.

Кто же спрашивает у тезы и антитезы, хотят ли они стать синтезом?

Две параллельные линии сходятся в бесконечности, и они ведь верят в это!

Наше незнание достигает все более далеких миров.

Любовь к Родине не знает ее границ.

Я бы предпочел, чтобы Давид убил Голиафа арфой.

Что хромает, то идет.

От большой тучи — маленькая тень? Удивительно!

Искусство маскируется. Под жизнь.

У одних никогда не было надежды, другие вечно ее теряют.

Безграмотные вынуждены диктовать.

Когда все сходится, что-то должно не сойтись.

Истинный мудрец: всегда бил поклоны правителю так, чтобы показывать зад его прислужникам.

Одни хотели бы понимать то, во что верят, другие — поверить в то, что понимают.

Меткий выстрел — не попасть в человека.

Заселить мир легко. Опустошить — тоже. Так в чем же трудности?

Носит власяницу, но всегда недоволен ее покроем.

Интеллектуально независимы — только гении и дураки.

Часы бьют. Всех.

Многих вещей нет потому, что их не смогли никак назвать.

Говорят, у потерявшего зубы только свободнее язык.

Всю жизнь идти к цели можно только если она постоянно отодвигается.

Существует идеальный мир лжи, где все истинно.

Трагизм эпохи выражен в ее смехе.

Не верьте сказкам. Они были правдой.

Сколько догматов у атеиста?

Совесть у него чистая. Не бывшая в употреблении.

Правду хранят под замком, как величайшее сокровище те, кто ее меньше всего ценят.

Задаю окольные вопросы, чтобы предотвратить уклончивые ответы.

Чтобы вскарабкаться наверх, надо сложить крылья.

Не отставай от времени, а то заденешь тех, кто его погоняет.

Некоторые были выше других на голову, которую им отрубили.

Легенды часто разрушают те, кто докапывается до источников.

Служил как пес, и убили, как пса.

Не один вырыл себе могилу в поисках источника.

Будем изъясняться сжато, чтобы закончить фразу в той же эпохе.

И Мессии тоже с нетерпением ждут своего пришествия.

Он охраняет права так строго, что никто не может ими воспользоваться.

Сатира никогда не пройдет по конкурсу. Ее объекты сидят в жюри.

Войте! Почувствуете себя моложе на миллион лет.

Хочешь петь в хоре? Сперва присмотрись к палочке дирижера.

Истинный мученик — тот, кому отказано даже в этом звании.

Случается, что наказание влечет за собой преступление.

Хлеб открывает любой рот.

Велика сила ничтожества! Ничто его не одолеет.

Мистик! Верит, что существует.

Философы, не ищите философский камень! Его привяжут вам на шею.

Гордо носили на груди этикетки с ценой, за которую их нельзя купить.

Мудрости должно быть вдоволь, ведь ею мало кто пользуется.

Ну допустим, пробьешь ты головой стену. И что ты будешь делать в соседней камере?

Каким должно быть богатым государство, чтобы позволить себе из половины населения сформировать полицию, а другую половину содержать в тюрьмах!

Страшно дыхание эпохи, в которую нечем дышать.

Анекдоты о сумасшедших, рассказанные ими самими, внушают беспокойство — слишком уж разумны.

И по тому, как дрожат жители, можно уяснить, каков фундамент государства.

Не теряйте голову. Жизнь хочет вас по ней погладить.


 

 

      

       ^ Наверх ^        

Мысль бессмертна при условии, если она постоянно рождается заново.

Те, кто перерос эпоху, часто ходят с опущенной головой.

Боюсь ангелов. Они добрые, их легко уговорить стать чертями.

Сатана должен быть жесток. Евангелисты дали ему слишком мало времени.

Из раны, неумело нанесенной деспоту, выливается море чужой крови.

Даже когда рот закрыт, вопрос остается открытым.

Это туз! Но в очень грязной руке.

Некоторые так любят пафос, что согласны читать с подъемом любой текст.

Sursum corda!* Но не выше мозга.

* Превыше сердца (лат.) — возглас католического священника во время мессы.

Нас деформируют формулы.

Разделяет не пропасть, а разница уровней.

Осторожно разбавь собственную мудрость чужой глупостью.

Изучают глубину, кидая в нее камни.

Новость: намордник-невидимка!

Просто не хочется верить, что ложь существовала до книгопечатания.

Из чего ты произошел, зависит от генетики, а чем станешь — от политики.

Прежде люди были ближе друг к другу. Приходилось — оружие-то было только ближнего боя.

Иногда само алиби и есть преступление.

Как хотелось бы многим покинуть самих себя в минуту опасности!

Роды — болезненный процесс, в особенности если человек рождает сам себя, да еще в зрелые годы.

Когда Homo sapiens вошел в пещеры, это был прогрессивный акт, когда он вышел оттуда — тоже.

История — собрание фактов, которых не должно было быть.

Люди и до ада доберутся. И освоят там богатейшие залежи серы.

Спрашиваете, почему люди бегут с корабля, который не тонет? Смекнули, куда он их везет.

Все слагается в историю и все в ней разлагается.

Деньги не пахнут, но улетучиваются.

Опьянение победой подчас переходит в алкоголизм.

Есть баррикады, по одну сторону которых пусто.

Третья сторона медали? Грудь, на которой она висит.

Жаль, что счастье не валяется на дороге к нему.

Кроты сказали: люди темные, им нужен свет.

Берегитесь, когда бескрылые расправляют крылья.

И кнут пускает побеги, попав на благоприятную почву.

И чужая неграмотность мешает писать.

Как часто осуждают преступление. За то, что оно плохо совершено.

Не следует извлекать выводы из грязи.

Я красивый, я сильный, я мудрый, я добрый. И все это открыл я.

Если ты бесхребетный — не лезь из кожи.

Дно остается дном, даже если окажется наверху.

Некоторые люди смотрят сквозь собственные глаза, как сквозь глазок.

Вы можете представить себе женщину, которая позволила бы своему любовнику тысячу и одну ночь рассказывать сказочки?

Не посылайте дальтоников за синей птицей. Могут вернуться ни с чем.

И львиную часть льва кто-нибудь да слопает.

Почему я пишу так коротко? Да потому что слов не хватает.

Скажи мне, с кем ты спишь, и я скажу тебе, кто тебе снится.

И задницы носят маски. По понятным причинам.

Если тебе нравится мешок, купи его вместе с котом, которого тебе хотели в нем продать.

Иногда и дурацкий сапог оставляет неизгладимый след.

Писатели, пишите не чернилами, а кровью. Но не чужой.

Плагиаторы, спите спокойно. Муза — женщина, она редко сознается, кто был первым.

Многие люди переживают трагедию. Но не для каждого ее пишет кто-нибудь вроде Софокла.

Берегитесь тем, от которых никуда не денешься!

Гамлетовский вопрос в каждой стране звучит по-разному.

Иной железный репертуар давно пора бы сдать в металлолом.

Есть писатели непереводимые на другие языки. Их спокойно можно пропагандировать за границей.

Будь реалистом: не говори правды.

Лавры иногда пускают корни в голову.

Другие сделали все смешным, а я пожинаю лавры сатирика.

Я внимательно наблюдаю за этим писателем — начиная еще с Гомера.

Обо всем уже написали. И, к счастью, еще не обо всем подумали.

Есть пьесы настолько слабые, что никак не могут сойти со сцены.

Люди, как я заметил, любят такие мысли, которые не заставляют их думать.

Об эпохе больше говорят слова, которые не употребляют, чем те, которыми злоупотребляют.

Гениальное произведение и дурак поймет. Но ведь совершенно иначе!

Приближаясь к правде, мы удаляемся от действительности.

Обычно арьергард прежнего авангарда является авангардом нового арьергарда.

Из трусости скрывал свои мысли в чужих головах.

Он всюду наклеивал фиговые листки, но добросовестно писал, что за ними кроется.

Произведение искусства говорит само за себя, если есть к кому обратиться.

Евнух сказал: „Ну что мне в одной женщине, мне нужен гарем“.

Сны зависят от положения спящего.

Не каждый, кто знает слишком много, об этом знает.

Настоящего мужчину сразу видно, даже если он голый.

Не старайтесь во что бы то ни стало быть оригинальным! Даже если до вас уже многие сказали мерзавцу, что он мерзавец, — повторите!

Труднее всего поджечь ад.

Я всегда принимал его за льва, но когда увидел его на четвереньках, сразу понял, что это — не лев.

Мерило роста благосостояния: кто бы теперь продал первородство за миску чечевичной похлебки?

В искусстве было время, когда даже онанистов кастрировали — из боязни, как бы они не оплодотворили атмосферу.

Жаль, что Каин и Авель не были сиамскими близнецами.

У него была мания преследования: ему казалось, что за ним кто-то ходит, а это был всего лишь сотрудник следственных органов.

Кулак замахнулся. Один палец отодвинулся: „Я только указую!“ — запищал он.

Вот это мученик! Остался на кресте, хотя его и не пригвоздили.

Иногда я перестаю верить в синеву небес: мне кажется, что это пространство, идеально покрытое синяками.

Он посыпал себе голову пеплом своих жертв.

Орлы должны облегчаться в тучах.

Кто знает, что открыл бы Колумб, не попадись ему на пути Америка.

Если вода доходит до рта, держи голову выше.

Незнание законов не избавляет от ответственности. Знание — часто.

Жизнь принуждает человека ко многим добровольным действиям.

Многие из опередивших свой век вынуждены были ожидать его не в самых удобных помещениях.

Петух воспевает даже то утро когда его положат в суп.

Следы многих преступлений ведут в будущее.

Те, кто надел на глаза шоры, должны помнить, что в комплект входят еще узда и кнут.

Он менял кожу, а орал так, будто ее сдирали.

И ручные гиены жрут падаль.

Тому, кто уже побывал памятником, потом трудно быть даже моделью.

Быть в пасти льва — это еще полбеды. Разделять его вкусы — вот что ужасно.

И все-таки вертится!“ Но в какую сторону?

Кошмар будущего — говорящие памятники.

В рог изобилия громко трубят. Наверное, он пуст.

Правда иной раз побеждает, уже перестав быть правдой.

И у пилигримов ноги потеют.

Где же набраться смелости? Смелые ее не отдадут.

И республиками подчас правят голые короли.

Все кандалы мира образуют единую цепь.

Искусство было его страстью. Он его преследовал.

Некоторые народные трагедии идут без антрактов.

Я несколько раз поймал себя на том, что сквозь лупу искал себя на глобусе.

Лишь очень большие люди могут себе позволить поднять голову.

Люди растут, трудно им будет спрятаться.

Если вода не доходит до рта, не расстраивайся, что она непригодна для питья.

Не зови ночью на помощь. Соседей разбудишь.

По розам ступает тот, кто топчет клумбы.

Давайте избегать кровопролития — введем звание почетного героя.

Мир без психопатов? Он был бы ненормальным.

Давайте разрушать Бастилии раньше, чем их построят.

Французская революция наглядно показала, что проигрывают те, кто теряет голову.

Рыба становится виновной, когда глотает крючок: чужая собственность.

Мысли свободны от пошлины?“ — Да, если они не переходят границы.

А ведь сколько было потопов без Ноя!

Как могут узнать свободу те, кто ее никогда не знал? Они могут заподозрить еще одну маску тирана.

Что толку в широких горизонтах, — обычно их можно открыть лишь в самом узком кругу.

На пути наименьшего сопротивления подводят и самые сильные тормоза.

Шекспир, ВОЗМОЖНО, не был Шекспиром. N наверняка не Шекспир.

Если бы животное убило преднамеренно, это был бы человеческий поступок.

Сила искусства — в нем героем может быть и трус.

Фарс действительности зачастую можно передать на сцене лишь трагедией.

Я знаю, откуда идет легенда о богатстве евреев — они за все расплачиваются.

Организм человека не в состоянии вместить одновременно и алкоголь, и антисемитизм: стоит ввести в него немного алкоголя, и антисемитизм тут же вылезает наружу.

Дух времени пугает даже атеистов.

Будьте осторожны! Презираемый вами невежда может поставить точку над „i“.

Она очаровательно спросила меня: „Это наверное, очень трудно выдумывать все из головы?“ — „Трудно, — ответил я, — но думаю, что из ноги было бы еще труднее“.

В некоторых словарях отсутствует честное слово.

Надо жить под копирку, чтобы в случае исчезновения иметь доказательства своего существования.

Сезам, откройся! Я хочу выйти.

Я понимаю, тебя удивило б, если бы корова вдруг заговорила по-английски. Но поверь мне, при десятом разговоре с ней ты уже огорчался бы, что у нее не оксфордский выговор. Конечно, если бы ты разбирался в этом.

И мазохисты во всем признаются под пыткой. Из благодарности.

И на колебания надо решиться.

Если бы Бог снова пустил нас нагими в рай, наша нагота поразила бы нас совершенно не модным уже фасоном.

Человек — побочный продукт любви.

Я люблю человека. Ни за что бы его не создал.

Люди рождаются по социальному закону, но с применением частной инициативы.

Когда же человек покорит межчеловеческое пространство?

Обязан ли человек, найдя в себе что-то ценное, сообщать об этом в ближайшее отделение милиции?

Нет новых направлений, есть одно: от человека к человеку.

Не говори о человеке дурно. Ведь и ты — он.

Человек не так уж одинок — кто-нибудь всегда за ним следит.

Не поноси человека на незнакомом ему языке. Это садизм.

Очередность, очередность! Задолго до того, как задумали искусственно создать человека, его уже умели искусственно уничтожать.

Со времени создания человека все усовершенствования в его конструкции ограничиваются протезами.

С тех пор, как человек встал на задние лапы, он никак не может вернуть себе равновесие.

Удалось ли сделать из анатомии человека вывод, для каких целей он был создан?

Человек из железа. Поэтому он не ощущает кандалы как инородное тело.

Человек, мир перед тобой открыт, так смотри же, чтобы не вылететь в него.

Человек еще и тем превосходит машину, что умеет сам себя продавать.

Человек всю жизнь ест самого себя, чтобы не становиться людоедом.

Людоед не брезгует человеком.

Поздно стучать кулаком по столу, когда ты сам уже только блюдо.

Людоеды предпочитают бесхребетных.

Оправдание людоедов: „Ведь человек — скотина“.

Имеют ли людоеды право говорить от имени съеденных ими людей?

Если людоед пользуется вилкой и ножом — это прогресс?

Существуют ли вегетарианцы среди людоедов?

Может ли съеденный миссионер считать свою миссию выполненной?

Как уменьшаются карлики, если их увеличить!

Как растут карлики? Вширь.

Общение с карликами деформирует позвоночник.

Обращаясь к карликам, надо низко кланяться.

Лучше всего подставляют ножку карлики. Ведь это — их сфера.

Я не согласен с математикой. Считаю, что сумма нулей — грозная цифра.

Из ряда нулей легко сделать цепь.

Многим нулям кажется, что они — орбита, по которой вращается мир.

Страшная штука — плыть против течения в грязной реке.

Трудно разобрать, кто плывет по течению добровольно.

Чтобы добраться до источника, надо плыть против течения.

Слово тоже может стать кляпом.

Чего стоит кляп, который можно съесть?

Ужасен кляп, смазанный медом.

Уже сам знак параграфа выглядит как орудие пытки.

Буква закона должна войти в азбуку.

В начале некоторых песен взамен скрипичного ключа стоял параграф.

Одряхлев, восклицательный знак становится вопросительным.

Не могу кипеть от возмущения, слыша имя Герострата, пока не увижу архитектуры храма Дианы в Эфесе.

Не знаю, кто правомочен, — я правожаден.

Преданнее всего поддерживают мифы наемники.

А голые женщины тоже умны?

Никто не желает чувствовать вкус дрожжей в тесте, которое на них взошло.

Не пиши кредо на заборе.

Там, где господствуют жестокие законы, люди тоскуют по беззаконию.

Только когда он въехал на колеснице, все поняли, что это кучер.

Мечта рабов: рынок, где можно было бы покупать себе господ.

Замыслы попадают в голову изнутри.

Когда враг потирает руки, — твой час! Давай волю своим!

Помни: если позицию нельзя защитить, ее можно занять.

Мир вовсе не безумен, хотя и не приспособлен для нормальных людей. Он только для нормированных.

Даже в лабиринтах уже висят надписи: „Заблуждаться запрещается!“

Бывают времена, когда философ на смертном одре может заявить: „К счастью, я остался непонятым!“

Предоставив определенным мыслям убежище у себя в голове, я не могу их выдавать.

Поспевает ли продукция мышления за приростом населения?

Если настоящий шут смеется над настоящим шутом, значит один из них не настоящий.

Иногда легче присудить премию, чем признать правоту.

Я всегда был против роспуска гаремов, — дамы включаются в общественную жизнь, но евнухи оказывают на эту жизнь слишком большое влияние.

Признания, что мир прекрасен, больше всего ждут от меня те, кто делает его для меня отвратительным.

А оптимистичнее всего сказано у Бен Акибы: „Все уже было“.

Литература факта? Некоторым фактам она нежелательна.

Съесть врага живьем — это еще ничего, труднее не оставить за ним последнее слово.

Беззубым многое легче выговаривать.

Грустно, когда люди освистывают себя на один и тот же мотив.

Тоскую по Аркадии счастливой!“ — „Не поддерживаем с ней дипломатических отношений!“

У приверженцев Ночи Длинных Ножей никогда не было недостатка ни в Длинных Вилках, ни в Длинных Ложках.

Чем ниже падаешь, тем меньше болит.

Могло быть хуже. Твой враг мог быть твоим другом.

Боюсь властителей душ. Что они делают с телами?

Наилучшее мерило эпохи — диапазон между великим и ничтожным.

Не убий, сказал. И добавил: сам.

И регалии звенят по разному.

Подозреваю, что иные правители отрубили бы подданным руки, если бы не нуждались в рукоплесканиях.

Если заявить: „Святых нет!“, обидятся даже атеисты.

Не кричите: „Король голый!“, пока он не станет к вам задом.

Переселился из Содома в Гоморру.

Дьявол не спит. С кем попало.

Расисты! Не допускают черных мыслей.

Боюсь незаряженных ружей. Ими разбивают головы.

Отыди, дьявол! У меня дьяволица!

Не говори глупостей — враг подслушивает!

Были две возможности: либо встать на их платформу, либо повиснуть над ней.

Нравы падают на все более комфортабельное ложе.

Сделаем элитарность всеобщим достоянием!

И полицейская дубинка указывает путь.

Если сломан хребет,— горб вырастает на психике.

Механизм диктатуры тоже не перпетуум-мобиле.

Из одной системы нам еще долго на выбраться — из солнечной.

Не стоит разгонять скуку силами полиции.

Тот, кто пережил трагедию, не был ее героем.

Его побили камнями из его собственного памятника.

Чем слабей доводы, тем крепче позиция.

Творите о себе мифы, боги начинали именно так.

Не кощунствуй, если не веруешь!

Правды нет — часто утверждает она сама. Из осторожности.

Помешательство знаменосца: воображает, что он знамя.

Только самые великие могут позволить противнику поднять голову.

Лицемерный палач ослабляет петлю.

По накипи видать, что заварилось.

Говорят: „Это мертво!“ И убивают это.

Ошибайся коллективно.

Только спектакль покажет, что может сделать из идеи режиссура.

Приелось нам чужое недоедание.

Провоцировать следует интеллект, а не интеллектуалов.

Меняется категорический императив. Прежде восклицательный знак напоминал дубинку, теперь — ракету.

Мироустройсво меняется, больше я за него не ручаюсь.

Решил покончить с собой, ждет только потопа.

Каково назначение человека? Быть им.

О обнаженные, кто же из вас пойдет исполнять стриптиз?

Истинный эксгибиционизм состоит в показывании того, чего нет.

Подумать, под сколько тостов пьют полный бокал горечи!

Что же тут чудесного? Люди, почитаемые, как боги, действительно со временем утрачивают человеческие черты.

Каждому стаду — свою паршивую овцу.

Не показывай зубов, когда ими стучишь.

Я слышал, что мир прекрасен“, — сказал слепой. „Кажется“, — ответил зрячий.

Умное табу делает вид, что оно неприкасаемо.

Выкорчевывайте корни зла, они зачастую питательны и вкусны.

Снился мне Фрейд. Что бы это значило?

Не одна триумфальная арка впоследствии превратилась в ярмо для народа.

Каждая метла постепенно сметается сама.

Дна нет. Просто глубже не пускают.

Не творите себе богов по своему образу и подобию.

Не вырастай выше гробницы.

Все наши частные фикции слагаются в одну общую действительность.

Хочешь скрыть лицо — выйди голым.

Время неподвижно, это мы движемся в нем не туда.

Откуда ветер знает, куда ему дуть?

Капитан сходит с корабля последним. Вот почему адмиралы так спокойно спят в шторм.

Предпоследний из могикан часто убивает последнего, чтобы стать им.

Ветры меняют дорожные указатели.

Не разучись отличать надробия от памятников.

До конца! Там все сойдем.

Когда миф превращается в действительность, чья это победа — материалистов или идеалистов?

Реформа календаря не сокращает срок беременности.

Жил духовной жизнью, но заботился о лояльности тела.

Можно осудить кого-то на забвение, но карать придется тех, кто помнит.

Дорожные указатели стоят на месте.

Иной ставит себе памятник за то, что ставит себе этот памятник.

Когда деспоты обращаются к террору, можно спать спокойно. Тут уж будет без обмана.

Верю в прогресс: будут изобретены машины для чтения мыслей, еще не пришедших в голову.

Максимальным чувством юмора обладают умершие: они смеются надо всем.

И в раю, должно быть, начались перемены.

Страшно, что вечность состоит из отчетных периодов.

Я не считаю, что влвделец одной души „мелкий собственник“.

Знай я раньше то, что я знаю теперь, я бы не знал этого.

Интеллектуальная узость ширится.

Некоторые предсказывают мне преходящую актуальность. Думают, что я пишу о них.

Рупор не должен удивляться, что его оплевывают говорящие в него.

Дорожные указатели не облегчают крестный путь.

Нет возврата в пещеры: нас слишком много.

Даже созвездия не являются свободными ассоциациями звезд.

То, что не вызывает сомнения, не одолеет его.

Мне снилось стадо баранов — вожаков. Каждый несся с колокольчиком. А за ними — ни одной овцы.

Лира Нерона была камертоном.

Если бы хоть со дна все оказались возвышенными!

Ах, если бы высшим достоинством государства было человеческое.

Существуют экономические сексуальные стимуляторы.

Вписывайся во влиятельные круги.

Выше голову! — сказал палач, накидывая петлю.

Трудно утвердиться мирам, в Начале которых только Слова, Слова, Слова…

Я стою за изъятие частной жизни из сферы общественного внимания.

Не закостенеть, но и не размякнуть, оставаться на посту, но и не стоять на месте, быть гибким, но несгибаемым, быть львом, но не звереть, не быть ни односторонним, ни двуличным — как это все трудно!

Порой правду привозят котрабандой в те страны, в которых она не котируется. В чем же выгода?

Есть ли идеалы ходя бы у тех, кто отобрал их у других?

Небесные тела вращаются все по тем же орбитам, но всякий раз по другим законам.

Надпись на памятнике порой звучит, как объявление о розыске.

Еще раз начать сначала, только как перед этим закончить?

Порой ложь так тесно сливается с правдой, что в оставшейся щелке тяжело жить.

Бывают великие слова столь пустые, что в них можно заключить целые народы.

Лжепророки сами реализуют свои прорицания.

Фикции — тоже действительность, ведь мы за них расплачиваемся.

Как свежи краски тех, кто был в тени.

Воробей в клетке для орлов свободен.

Палачи роднятся с палачами. Значит вырождаются? Возможно.

Прежде, чем стиснуть зубы, показывайте язык.

Все хотят добра. Не отдавайте его.

Мир всегда возвращается к норме. Важно к чьей.

Кому язык послушен, тот часто молчит.

На какой ветер бросать слова?

Когда смотришь на нее, невозможно примириться с мыслью, что у ее души нет такого пышного бюста.

Творцы, помните, что пантеоны — это кладбища.

Мемуары гениев не создают образа эпохи.

Истинный пророк выполняет свои предсказания.

Спасательный круг оказался ошейником.

Миг познания своей бездарности — это проблеск гения.

Диалог полуинтеллигентов равен монологу четвертьинтеллигента.

Лицо врага приводит меня в ужас, когда оно походит на мое.

Низменный аргумент пигмеев: „Мы ближе всех к земле“.

Даже переправляясь через Стикс, люди боятся утонуть.

Иногда накапливается столько мусора, что выбрасывать его кажется расточительством.

Пословицы противоречат одна другой. В этом, собственно, и заключается народная мудрость.

Настоящая сплетня никогда не должна подтверждаться на все сто процентов.

Видения из твоих снов жрут из твоей тарелки.

Иногда надо замолчать, чтобы тебя выслушали.

Недостаточно, чтобы твои слова были сказаны к месту, надо, чтобы они были обращены к людям.

Хамство имеет смысл, только когда оно вызывает равную себе реакцию интеллекта.

Попробуй рассказать что-нибудь, не обращаясь к образам, присловьям, идиомам, не прибегая к штампам — даже литературным. Тут-то ты и узнаешь, как трудно быть простым.

Углы губ в улыбке пропорциональны степени свободы.

Не давайте гермафродитам и евнухам решать проблемы избыточности и неудовлетворенности!

Обычно мы слышим уже окончательную редакцию вздохов.

Тебя продадут все равно, ты только набивай себе цену.

Лечь-встать“ — всего лишь быт новобранцев. „Умри-воскресни!“ — вот это жизнь!

По жизни надо пройти с горделивым прищуром, тем самым давая понять неведомому Великому Демиургу, что его блистательная шутка дошла.

Человеческая жизнь коротка — пропускная способность мира ограничена.

Бывает, что есть, куда воткнуть, но нет контакта.

Подсунь свою мечту врагам, может быть они погибнут при ее реализации.

Я полон оптимизма. Человечество преодолело законы морали, почему бы ему не преодолеть законы физики?

Страшно, если все сведется к тому, чего мы не хотим принять к сведению.

Человеколюбие прогрессирует. С каждым разом убийц судят все гуманнее.

На карте исчезли белые пятна, выступили кровавые.

Прямота не обеспечивает кратчайшего пути к цели.

Техника достигнет такого совершенства, что человек сможет обходиться без себя.

Гуманизм переживет род человеческий.

Буду писателем региональным. Ограничусь нашим земным шаром.

Будь всегда на первой линии, как можно дальше от собственных тыловых крыс.

Вижу все в черном свете? Нет я только смотрю сквозь закопченное стекло, чтобы увидеть солнце во время затмения.

За всю свою жизнь ему так ни разу и не удалось оказаться пригвожденным к позорному столбу общественного мнения.

Боги наследуют друг у друга атрибуты и верующих.

Из рецензии: „Этого поэта отличала благородная скудость мысли“.

Рак краснеет после смерти. Достойная всяческого подражания деликатность жертвы!

Можно ли с плоскостопием носить шпоры? Можно. Но не стоит ими звякать.

Колдуньи на процессах признавались в сношениях с дьяволом. Кровь вскипает в нас от возмущенья. Да как можно было принуждать их к таким признаниям! Ведь дьявола не существует. Но голос рассудка вопит в нас: „Неправда! Неправда! Неправда!“ Дьявол существует. И был им сам инквизитор.

Помните: ежели дьявол захочет кого-нибудь лягнуть, то сделает он это не конским своим копытом, но своей же человеческой ногой.

Что же держит нас на этом шарике, кроме силы притяжения?

В переломные моменты истории многие ковыряют в носу. Чаще всего происходят они из семей, где ковырять в носу считается неприличным.

Ни на одних часах не сыщешь стрелок, показывающих, как жить.

Верю, что человек когда-нибудь создаст „гомункулуса“, искусственного человека. Заклинаю только: ради Бога, не надо повторять его ошибку и создавать этого человека по своему образу и подобию.

Уж не в наказанье ли за то, что я не верю в душу, у меня ее нет?

На очной ставке труп не опознал убийцу.

Сатирики, будьте бдительны! И перед кривым зеркалом сатиры гиены острят зубы.

Чувствую, как у меня растут крылья!“ — воскликнула мышь. Ну и что из того, госпожа летучая мышь?

Конституция государства должна быть такой, чтобы она не нарушала конституцию гражданина.

А может, Бог предназначил мне быть атеистом?

Даже если дашь корове какао, шоколада все равно не выдоишь.

Мне говорили про него: „Это лев!“ Что с того, пустынь у нас нет. Надо сдать его в цирк или в зоопарк. Или в музей — пусть набьют чучело.

Сатирики, будьте осторожны с замыслами! В 1931 году в фильме Рене Клера „Да здравствует свобода!“ припев одной иронической песенки звучал так: „Le travail c’ est la liberté“*, а в 1940 году на воротах лагеря Освенцим появилась надпись „Arbeit macht frei“**.

* Труд — это свобода (франц.).
** Труд делает свободным (нем.).

Я ему лишь пальцем погрожу“, — сказал он, кладя палец на спусковой крючок.

Делить людей можно по-разному. Это мы знаем. Можно на людей и нелюдей. Удивленный палач заметил: „А я их делю на головы и туловища“.

Не следует повторяться? Тс-с! Как бы не услышало счастье!

Горе диктатору, поверившему, что он не диктатор!

Когда в дезабилье разных эпох мы сойдемся в долине Иосафата, что будем мы вспоминать в разговорах — краткий отрезочек жизни или же долгий период покойничества?

Я знавал человека, обладавшего таким абсолютно фальшивым слухом, что если бы он подкрепил его теорией, то несомненно она стала бы переломным моментом в истории музыки.

Странное существо человек. Порой, надрываясь, как раб в каменоломнях, он все равно присматривает гранитную глыбу на памятник себе.

Почему, — полюбопытствовал я у одного критика, — вы написали об этом как об эпохальном событии, которое будет иметь переломное значение?“ — „О чем?“ — спросил он.

Мне приснилось, будто X. высказал какую-то „непричесанную мысль“. Она следовала из его ситуации, была созвучна его идеалам, вытекала из его обаятельной неинтеллигентности. Утром возникла проблема: его это мысль или моя?

Что такое Хаос? Порядок, который уничтожили при Сотворении мира.

Переливание крови зачастую производится из кармана в карман.

Вертикаль и горизонталь образуют крест.

Печальная история с оптимистическим концом. Их было четверо. И у каждого — единственная доска спасения. Вместе досок хватило лишь на гроб. Каковой они и продали.

Пролилась ли хоть раз из ока Провидения людская слеза?

Люди, не скромничайте. Не стройте из себя львов.

Не бросайся с мотыгой на солнце. Его должно хватить еще на миллиарды лет.

Получил я как-то письмо от читателя: „Чтобы понять ваши „Непричесанные“, надо быть начитанным“. Я тут же телеграфировал: „Надо, еще как надо!“


 

 

      

       ^ Наверх ^        

Кроется ли в определении „это человек мыслящий“ комплимент для человечества?

В одних странах изгнание — тягчайшая кара, в других за нее должны бороться наиболее гуманные граждане.

В случае политических перемен в небе святые наверняка станут использовать в автобиографиях обвинения advocatus diaboli* на своих канонизационных процессах.

* Адвокат дьявола (лат.).

И беспристрастные не беспристрастны. Они на стороне справедливости.

Однажды я видел титана, штопающего носки. То было его первое титаническое усилие.

Мысли у некоторых людей до того мелки, что не доходят им даже до головы.

Мечтаю о таком якоре, который потянул бы за собой материки.

Ветры веют весьма прозрачно.

Богу — богово, кесарю — кесарево. А людям что?

И как в свое время допустили Сотворение мира!!!

Мы-то поделили богов, но как они нас поделили?

Если на том свете мне суждено встретиться с моими убийцами, то я предпочел бы жить с ними на этом.

Из провинции мне прислали предложение писать для них за более низкий гонорар мысли подешевле.

Марионеток проще всего превратить в висельников. Веревочки уже есть.

В программу обучения жонглера обязательно должно входить незнание законов физики.

Если у двух врагов есть общий противник, то это еще сильней распаляет их взаимную ненависть. Ведь каждый из них жаждет стать единственным победителем неприятеля.

Человек с человеком извечно ведет один и тот же монолог.

Даже стеклянный глаз видит свою слепоту.

Ecce homo! — homini lupus est*.

* Се человек! — человеку волк (лат.).

И медные лбы исполнены блеска.

Карась любит сметану!“ — мнение повара.

Что проку евнуху в гражданском браке!

Если бы ты еще больше опоздала на свидание, я стал бы Петраркой.

Если человек, не умеющий считать, находит сирень о пяти лепестках, он тоже имеет право на счастье?

Меня всегда утешает, что звезды, которые тонут в озере, необитаемы.

Эта грязная лужа раньше была белым снегом. Я с почтением обогнул ее.

Салъто-морале куда опасней, чем сальто-мортале.

Совет писателям: „В определенный момент надо прекратить писать. Даже не начав“.

На него пала тень подозрения. И в этой тени он укрывается.

Клопы гнездятся даже в раме картины мира.

Удобное ли мировоззрение скептицизм? Скептики на это смотрят скептически.

И за каждым углом подстерегают несколько новых направлений.

В Вене мне показали кровать, на которой спал Грильпарцер. Подумаешь! Я часто вижу кровать пани X., в которой спал поэт А., композитор В., художник С., актер D. И так далее.

Одни скрывают от других правду, потому что боятся ее, другие скрывают ее от первых, потому что хотят уберечь до срока. А ведь это одна и та же правда.

Возмущение никогда не должно быть настолько глубоким, чтобы не иметь возможности вырваться.

Я подаю вам горькие пилюли в сладкой оболочке. Пилюли безвредны, весь яд — в сладости.

Король голый“, но под великолепным одеянием.

Помиритесь! Пусть теологи размышляют над тайной „бытия, которое определяет сознание“.

Вертеть назад можно шарманку, но не мелодию.

Садисты и мазохисты должны совместно образовывать замкнутые компании, тресты и государства.

Клиентура смерти не вымирает.

Передо мной бездна тайн, но смогу ли я их удержать?

В связи со все усиливающимся в некоторых странах интересом к исламу следует помнить, что мусульманская религия настрого запрещает употребление спиртного.

Когда Каин убил Авеля, а тот на это никак не прореагировал, возник первый прецедент: „Мертвая жертва не высказывает возражений“.

Крышку гроба со стороны пользователя не украшают.

Интересный случай самородства: писатель рожает определения прежде определяемых слов.

Драматург: чревовещатель души.

А вы ведь вечно недоверчиво улыбались, когда я мимоходом упоминал, что иногда развлекаюсь, рассказывая себе собственные анекдоты.

Всегда найдется еще более острая тупость.

Если людоед с отвращением выплевывает кусок, следует ли это считать оскорбительным для съедаемого?

Шарманка перемелет любую мелодию.

Дикая свинья“ звучит куда благородней, чем просто „свинья“.

1957 год. Родилась первая горилла в неволе. Это величайший успех науки. Теперь мы сможем высчитать, сколько миллионов лет существует человек.

И у меня бывают моменты философской задумчивости. Я стою на мосту через Вислу, время от времени плюю в воду и при этом думаю: „Panta rhei“*.

* Все течет (древнегреч.).

Игрек — это великий человечек!

Ах как бы я хотел еще раз быть старым!“ — вздохнул молодой покойник.

И время Эйнштейна определялось городскими часами.

Какой писатель добровольно откажется от того, чтобы стать гением? Лишь я чуть ли не с самого начала решился на это. Я понял, что мне не хватает элемента занудности.

Давайте бороться за права исключений. Пусть исключение подтверждает правило, только когда хочет.

И деревья, наверное, время от времени меняли бы страны, но, видно, в их обществе обязателен принцип, установленный для людей: „Glebae adscriptus“*.

* Приписан к земле (лат.).

Бывает, чьи-то деревья так вырастают, что их плоды падают на головы соседям.

Историки искусства, вы уже придумали стиль для сотворенного мира?

Если бы не тот факт, что человек живет на свете, я бы весьма усомнился, что его интересует политика.

У того, кто потерял голову, она часто болит.

Мы по-прежнему являемся состоятельным обществом — с перевесом нетрезвого состояния.

И горы разделяют пропасти.

Иногда я вздрагиваю при мысли, что могу в сардинке съесть какого-нибудь там Иону из Библии для гномов.

Стоит ли так недолго быть бабой?“ — думаю я, когда зимой вижу, как дети лепят ее из снега.

Можно перейти на позиции врага, оставшись на собственных.

Очень часто „мертвые души“ сжирают куда больше, чем живые животы.

До чего же трогательны воспоминания о воспоминаниях.

Можно сменить веру, не меняя Бога. И наоборот.

Спрашиваешь, как играл этот виртуоз? В его игре было нечто человеческое: он ошибся.

Канонизация убивает в моих глазах человека, которого я мог бы считать святым.

Кто вытягивает человеческие судьбы? Что за гигантский сурок или космический попугай? Кто стоит за шарманкой? Мы знаем единственно — лишь мелодию.

Наука — дело великих. Мелкоте остаются только научки.

Объявление: „Живые, соблюдайте на кладбище тишину, раз уж на это способны даже мертвые“.

И прозрачные цели бросают на себя тень.

За каждый труп мы ставим смерти плюс крестом на кладбище.

Массовое разведение пятилепестковой сирени наверняка приносит пользу.

Нет худа без… Когда Икар с Дедалом упали, то стали ангелами, у них выросли крылья, и потом они могли порхать, сколько душе угодно.

Когда я самостоятельно открыл мысли, уже высказанные великими философами, это отнюдь не возвысило меня в собственном мнении, а, напротив, уронило их. Что это — мания ничтожества или мания величия?

У подвальных сортиров куда больше шансов уцелеть, чем у самых прекрасных готических шпилей. Объяснение: низкий уровень.

Трагедия Р. в том, что он влюблен в себя, а собой быть не может.

Раны зарубцовываются, но рубцы растут вместе с нами.

Считается ли паломничество совершённым, если дорога привела пилигрима к иной цели?

Некий содомит возбуждался, рассматривая учебник зоологии. Следует ли признать эту книгу порнографическим изданием?

Не всякая ночь кончается рассветом.

Отпечатки божьего перста никогда не бывают идентичными.

Даже когда охотишься на слонов, приходится иногда убить блоху.

Смешные вещи никто всерьез не воспринимает. Как если бы кого-то застрелили из пистолета в форме морской свинки, а убитый не пожелал бы этого признать.

Да у него птичий мозг“, — говорили про некоего орла.

Во что я верю? В Бога, если он есть.

Носорог не обязан в графе „особые приметы“ писать: „рог на носу“.

Институт брака. А не слишком ли мало сотрудников?

Учите языки. Даже несуществующие.

Открытие Америки вовсе не заслуга американцев.

В преддверии ада на сатану еще не ссылаются.

Бессильная ярость творит чудеса.

Чем становится дьявол, когда перестает верить в Бога?

Существует маленькое ничто, и существует Великое Ничто.

Не чавкай глазами!

На шее жирафа блоха начинает верить в бессмертие.

Приснилась мне реклама противозачаточных средств: „Нерожденные будут вас благословлять!“

Откуда ветер знает, куда дуть?

Не сотвори себе кумира по собственному подобию.

У него было такое высокое представление о своей особе, что порой он сам себе казался карликом.

Не панибратствуй с собой!

Ключ к ситуации частенько торчит в замке соседа.

А рыбы, которые проходят сквозь ячейки сети, испытывают комплекс неполноценности?

Экая бестактность — играть на дудке из берцовой кости мелодию, которую покойник не выносил.

У меня новая проблема. Как быть, если люди вдруг начнут расти? Следует их укоротить или создать для них новый мир?

Собственная смерть для джентльмена оправданием не является.

Герои старинных мифов были почти нагие, герои нынешних полностью голые.

Человек, являющийся гением, но о том не ведающий, скорей всего гением не является.

Чем богаче у человека фантазия, тем более нищим он себя чувствует.

И отсутствие фруктов вызывает брожение.

Перенаселенность мира привела к тому, что в одном человеке живет множество разных людей.

Надо бы завести вытрезвители и для людей, пьяных от счастья.

Между одной и другой любовью для приличия надо бы пройти карантин с третьей.

И у ангелов есть свои бесы, и у бесов — свои ангелы.

Входи в себя без стука!

Выкупил себя из чужого рабства, но продолжал считать себя своим собственным рабом.

Страшны слабости силы.

И легкость имеет свой удельный вес.

Из книги Предназначений: „А иным быть затычками!“

Дыру в мысли трудно заткнуть действительностью.

Босой ступает не по розам.

Тот, кто кричит: „Да здравствует!“ — должен платить за похороны.

Не водись с идиотами, если ты не психиатр. Они слишком глупы, чтобы платить непрофессионалу за общение.

Смотри, чтобы чужое волнение не сдавило тебе горло.

Недостаточно говорить толково, надо говорить по-человечески.

Знаете, где всегда можно найти надежду? В гардеробе ада под надписью „Lasciate ogni speranca!“*

* Оставь всякую надежду! (итал.)

И смирительная рубашка должна быть по мерке сумасшествия.

Ветры меняют дорожные указатели.

Чувствовал себя как привидение, которое ни разу никому еще не привиделось.

В столице и собака тявкает центральней.

Если твой враг сделал неверный шаг — будь настороже. Вы танцуете под одну мелодию.

И на дорогах мысли подкарауливают разбойники. Естественно, они тоже считают себя интеллектуалами.

Есть характеры несгибаемые, но растяжимые.

Тот, у кого нет совести, вынужден восполнять это ее отсутствием.

Кто без греха, пусть первый бросит камень. Ловушка. Тогда он уже будет не без греха.

Людям время от времени был бы невреден „день, свободный от жизни“.

И ясновидящие видят в черном свете.

В грибном супе осталось так мало от очарования леса.

Люди, давайте не будем отворачиваться друг от друга! А то вдруг обнаружится, что покрашены мы только с одной стороны.

Каждый куст может стать неопалимой купиной, если сумеешь воспламенить его собственным воображением.

Когда же мы запустим ракету мысли за пределы разума?

Гнилью пахнет в Датском королевстве! О, как безгранична Дания!

И из грез можно сварить варенье. Нужно только добавить ягод и сахара.

Иметь двойника, совершить на нем самоубийство и продолжать жить в качестве его — какие возможности для шизофрении!

Признайся, что, когда ты играешь в красное и черное, в тебе живет надежда, что выиграешь на зеленое.

Фигуры чаще всего бывают из камня.

Неудачникам, когда они уже спят, снится, будто они еще зевают.

Помните: позиция бывает только у охотника и никогда у дичи.

Если ты когда-то знавал гиену, а через несколько лет встретил ее в облике белки, пусть то, что ты узнал ее, заставит тебя задуматься.

Легче всего заблудиться в лесу, когда его вырубили.

Хотелось бы мне, чтобы весь мир стал грангиньолем“. — „Да ты садист!“ — „Нет, просто там все понарошку“.

Спорят, есть ли Бог. Обе стороны хотят замести следы преступления, замять, что они убили его. Естественно, прежде чем он успел возникнуть.

Негативное является позитивным элементом целого.

Отправление Неправосудия всегда находится в компетентных руках.

Что из того, что жизнь преходяща, ежели она такая дорогая?

Нередко то, что и помыслить себе невозможно, можно купить.

Необходимо принять решение относительно колебаний.

Если бы человек знал меру собственного величия, ему не надо было бы расти выше.

Ох, бурно Море Равнодушия.

Не перестает ли сюрреализм, претворившись в жизнь, быть сюрреализмом?

Жаль, что мы не будем жить в ту пору, когда выяснится, что наше исчисление времени было иллюзией. И мы вовсе не старели.

Мораль — вещь условная либо немедленно оплачиваемая.

Многие друзья мои стали врагами, враги — подружились со мной, и лишь равнодушные верны мне.

Последняя книга Икса — это роман с ключом. У дворника.

Хватит ли слов, чтобы насытить ими все рты?

В каждом огородном пугале дремлют амбиции ужаса.

Дайте и слепым играть в бирюльки!

И пустой запечатанный конверт кроет в себе тайну.

Держать нож на горле врага — опасный миг!

Мясоеды, не съедайте всех кроликов, потому что когда не окажется подопытных кроликов… ну, сами знаете.

Плоды победы? Груши на березе.

Камбала и та не одностороння.

Не унавоживайте умственные пустоши!

Даже телячий мозг знает, как прийтись по вкусу людям.

Только после Сотворения мира возникло множество несотворенных вещей.

Нравятся мне те, которые были бы, даже если бы их не родили.

Ударь по струнам, и отзовутся ножницы.

Не из всякого яйца выклевывается Колумб.

Всякий раз, когда человек начинает в себе сомневаться, он сморозит какую-нибудь глупость, которая приведет его в восторг.

Пословицы противоречат друг другу. И именно в этом проявляется народная мудрость.

Ни один Торквемада не вытянет из людей столько тайных мыслей, сколько жажда славы.

Ну почему мы вечно падаем с Луны на ту же самую Землю?

Можно закрыть глаза на действительность, но не на воспоминания.

Вижу, вижу ваши мысли: „Ex oriente lux, ex occidente luxus!“*

* С востока свет, с запада роскошь (лат.)

Гаснущий энтузиазм должен бы оставлять золу, которой можно было бы вымазать лицо, чтобы никто не смог узнать.

Поразительно, до чего трудно вызвать эхо в пустых головах.

Это всего лишь метеор„, — презрительно прошипела свечка.

Приняли его за другого, но честно выдали его собственный труп.

С преступления налога не платят.

За дешевку массы охотно платят втридорога.

Сколько же в эти 1957 лет от Рождества Христова вместилось лет заключения?

Как жаль, что в рай приходится ехать катафалком!

Испытывать сердечную боль и не быть поэтом? Зачем?!

У малолетних преступников будущее крайне туманно. Из них вполне могут вырасти порядочные люди.

Мой мозг был слишком утомлен, чтобы создать какую-нибудь фальшивую мысль.

Надо всегда быть только собой. Конь без улана все тот же конь. Улан без коня всего лишь человек.

Если ты проснулся в постели, в которую не ложился, немедленно проверь, ты ли это.

Человек растет в цене, которую сам и платит.

Разные мысли бродят в голове. Некоторые ее даже покидают.

Любопытно, а какое-нибудь животное, глядя на нас, думает: „Ecce homo!“*?

* Се — человек (лат.).

Мысль автора частенько оплодотворяет критика на выкидыш.

Одряблевший восклицательный знак становится знаком вопроса.

Памятник может быть прекрасными солнечными часами. И даже когда его уже нет, известно, что за час пробил.

Дубины — это были игрушки. Сейчас это поняли даже те, кого ими убили.

Каждый делает себе петлю на шею из веревки того цвета, какой ему больше к лицу.

Жил вне своего тела, но тем не менее старательно заботился о его содержании.

И душе иногда стоит посидеть на диете.

Нужно постоянно начинать с конца.

Не спрашивай у Бога дорогу на небо, ибо он укажет тебе самую трудную.

Наши точки зрения сходятся. Осталось только выяснить, какая с какой.

В Десяти заповедях „Не убий!“ звучит как приказ, а ведь на самом деле это открытие!

А может, когда-нибудь мы найдем промышленное применение человеческим душам?

Можно оплевать себя, не открыв рта.

Протез души должен быть невидимым.

Это очень высокий уровень, когда на душу населения приходится пол-головы.

А может, стоит придумать какое-то другое исчисление времени, чтобы мы оказались не в двадцатом веке?

Мнения обычно разделяются. Между сильными.

Лучшее завтра“ отнюдь не дает гарантии от „еще лучшего послезавтра“.

Чистокровная сплетня отнюдь не обязана исполняться на все сто процентов.

Иногда человек чувствует себя как „аминь“, не пришитый ни к какой молитве.

Только поэт мог бы составить вопросник Господу Богу.

Троглодит не был троглодитом. Он был на уровне тогдашней цивилизации.

Осечка мысли зависит и от головы, в которую попадает.

Встречал я на своей жизненной дороге людей, которых обычно привык встречать и в других местах.

Дождь падает вверх“, — признал человек, повешенный за ноги. Приписка: „Соответствует истине“.

У нас есть колоссальные запасы неиспользуемой энергии. Самомнение четвертьинтеллигентов.

Среди великанов старайся быть лилипутом, среди лилипутов — великаном, но среди равных себе старайся быть вровень с ними.

Смейтесь до слез! Для оптимистов и пессимистов.

Пальцы слуг должны оставлять отпечатки хозяев.

Порядочность художника нередко мешает художнику родиться.

Мы наблюдаем интереснейшее явление: бессмыслица как средство общения между людьми.

Следует быть своим собственным министром внутренних дел!

За каждым кустом сидит заяц воображения. Иногда он оказывается духом голой задницы.

Люди вовсе не эгоисты. Никто ведь не носит траура по себе.

Успех Гейне! Стать известным всему миру „неизвестным поэтом“!

Звук никогда не возвращается к струне.

Экий снобизм! Жаждет стать великим евнухом.

Это ужасно, когда один хозяин владеет огромным количеством рабов. Но думаю, не лучше, когда у одного раба несколько хозяев.

Увидел человека, переливающего из пустого в порожнее. Поинтересовался, зачем он это делает. „Я — усовершенствованная клепсидра“.

Смотри, как бы по нечаянности не создать что-нибудь эпохальное, на века. Скольким людям придется посвятить всю свою сознательную жизнь уничтожению этого!

Поэт X. всегда ставит на верную лошадку. И никогда ею не оказывается Пегас.

Многие люди не внесли себя в „Список присутствующих на свете“.

Час рассвета зависит от географического положения.

Что я называю мечтой? Ну хотя бы мысли о сосисках, когда ешь ливерную колбасу.

Многие пытались создать философский камень, стараясь окаменить мысль.

И слова без покрытия высоко котируются.

Если фата-моргана окажется реальностью, требуйте возмещения морального ущерба.

Идеалы не для идеалистов.

Некоторым гурманам хотелось бы, чтобы рыба плескалась в масле, в котором ее жарят.

Приговоренный никогда не дорастает до уровня виселицы.

Я — дочь Солнца!“ — объявила мне веснушка на носу Леды X.

Истинная мудрость не клонит головы.

Мы смотрели друг другу в глаза, и я видел только себя, а она лишь себя видела.

Эх! По грибы с загонщиками!

А когда сама цель успела дойти до цели?

Толпа кричит единым огромным ртом, но ест тысячей маленьких.

Дуя на холодное, можешь остудить собственный пыл.

Законы физики — всего лишь обычные законы природы.

Есть и такие Робинзоны, что, плывя со своего необитаемого острова, потерпели крушение и, к несчастью, попали на обитаемую землю.

Самое слабое звено в цепи и есть самое сильное. Оно разрывает цепь.

А может, чистые руки должны быть длинней?

Сумма углов, по которым я тоскую, похоже, больше трехсот шестидесяти градусов.

Ах, знать бы домашний адрес Господа Бога.

О мы, лирики! Лукаво пишем тростинкой по воде через копирку.

Требуем восьмичасового дня мышления!

Когда страх бледнеет, ему нужно крови.

Были времена, когда рабов надо было покупать легально.

Не называй вещи своими именами, если не знаешь их названий.

И блоха скачет не от радости.

Удила Пегасу вкладывают в рот седока.

Из гениальной мысли можно убрать все слова.

Не будите ассоциаций, если не способны их усыпить.

Существуют пародии несуществующих вещей.

Слышите бурчание? Это недужный согласный после истребления гласных.

Vox populi vox Dei ex machina*.

* Глас народа — глас бога из машины (лат.).

У жизни есть и темные стороны, и в этом проявляются остатки ее приличий.

Просто верить не хочется, что детали, как правило, неизвестны целому.

Запомни: все на этой Земле притягивается вниз.

Не устраивайте приютов для умственной нищеты.

Есть глубоко верующие люди, которые ждут не дождутся религии.

Среди карликов время от времени разражается эпидемия гигантизма.

Две гильотины стояли рядышком. Палачи состязались: чья голова упадет позже.

Плоскость взаимопонимания — идеальное поле битвы.

Дойдет ли когда-нибудь человек до такого уровня нравственности, что создаст передвижные тюрьмы для кочевников?

Меновое правосудие — око за око, зуб за зуб — с ходом времени поднялось до уровня правосудия продажного.

Кто слышит, как растет трава? Косари.

У непреходящих ценностей, к сожалению, не бывает срока реализации.

Человек — персона нон грата.

Утилизируйте энергию скатывания вниз.

Многому я научился в снах, люди там говорят без оглядки.

Действительность можно изменить, фикцию нужно придумывать заново.

Я видел летучие клетки, в них были орлы.

Нужно постоянно заново учиться писать и читать. Или читать и писать?

Из улыбки рождается смех, и только уже из него родится ухмылка.

Будьте деликатны, не спрашивайте человека, живет ли он.

У актера всегда должно быть что сказать, даже если роль у него без слов.

Великий актер именно благодаря гриму, парику или накладному носу обретает собственный облик.

Я видел великих актеров, играющих самих себя. И понял, как ничтожны были бы они, не будь они такими великими.

Валаамова ослица говорила человеческим голосом. А почему бы некоторым актерам не последовать ее примеру?

Самая кровавая трагедия — это когда кровь захлестывает зрителей.

Старайтесь разминуться с целью на безопасном расстоянии.

Эксплуатация человека человеком? Выходит, человечная.

Некоторые больны гипертрофией политических желез.

Гамлет должен бы уже стать Крезом. За эти несколько веков кто только не добавлял свой грошик к его монологу.

Каждый зритель приносит в театр собственную акустику.

Прирожденный актер, оставив сцену, до конца жизни играет уже только человека.

Актеры, сыграв роль, уходят со сцены. В театре.

Как часто мы играем комедию без всякой надежды на аплодисменты.

Родиться греческой трагедии было проще простого — при таком-то несдержанном хоре.

Лишь вечный голод поэтов способен насытить литературу.

Решающую роль в этой пьесе играет политика. И проваливает ее.

Некоторые писатели напоминают мне тех берлинских дамочек, что пристают ночью на улице к мужчинам, мурлыкая, как кошки: „Я такая хищная…“

Родившийся классиком не умирает. О нем забывают.

Величайшие произведения гениальных творцов умещаются в сердце человека. Поделкам халтурщиков мало места на гигантских сценах.

Странно, „философии отчаяния“ больше всего боятся оптимисты.

Этот писатель совершенно по-новому и оригинально сказал: „Хочу пи-пи“.

Сатирики, избавляйтесь от слов, пусть говорят цифры!

Натурализм в некоторых театрах просто невероятный! Даже портянками несет со сцены. Вот только люди ненастоящие.

Опера еще не использовала всех своих возможностей, ибо нет такой глупости, которую нельзя было бы воспеть.

Из сферы сатиры изъяты вещи, которые смешны сами по себе.

В зеркале речи частенько отражаются голые человеческие гениталии.

Изрек покойник: „Не был я экзистенциалистом“.

Правило: актеру-заике нельзя играть заику.

Порой создается впечатление, что дела богов и людей в руках кого-то третьего.

Два черных характера, а какие разные краски!

Вот это искусство! Столько персонажей на сцене говорят, говорят, говорят о том, что автору нечего сказать.

Некролог был бы великолепной визитной карточкой!

Наивысший разряд клаки: те, которым платят за то, что они не аплодируют.

Название: „Шесть героев удирают от автора“.

Когда же мы, стремясь к предельной утонченности, сможем увидеть мир свежим взглядом троглодита?

Путь совершенствования искусства — отстранение. Но не его творцов.

Человек в своей жизни играет всего лишь крохотный эпизод.

Исторические материалы должны быть легковоспламеняющимися.

С Сократом на брудершафт пьют цикуту.

Его прикончили памятником.

А может, так: поединок двух Гамлетов — кому из них быть, а кому не быть.

Расстановка сил производится не эстетами.

Сено в головах некоторых поэтов, похоже, по вкусу Пегасу.

Выдержало испытание временем? Уточнить, каким!

Положительных героев вовсе не надо создавать, их достаточно назначить.

Дидактическое искусство — это и то, которое отучает думать.

Мудрые мысли выскакивают из головы, как Афина Паллада, прекрасные — из пены, как Афродита.

Страшней всего личные дела людей несуществующих.

То, что один поэт говорит о другом, можно сказать и не будучи поэтом.

Люди растут и расшибаются в лепешку, споря, кто выше.

Бессмертный писатель умирает в своих эпигонах.

О нем можно писать только в отрицательных суперлативах.

Ах, если бы к жизненным неудобствам относилась и узость мысли!

В иных источниках вдохновения Музы моют ноги.

Увенчивайте чело только тех, у кого оно есть.

А казалось бы, нет ничего восприимчивей, чем пустоголовая публика!

Когда слово становится плотью, оно перестает быть литературой.

Похоже, я — мастер юмора положений. Безвыходных.

Как распознать историческую бурю? Закончившись, она еще долго ломает кости.

Глубину можно имитировать окраской.

Кто нашел эхо, тот повторяется.

Стремись к лаврам! Но не с чужой головы.

И пусть он будет показателем, сколько населения приходится на одну голову.

Художник, не изобразивший жалкого правителя героем, отнюдь не реалист.

Иногда стоишь над бездной, как перед рампой, и думаешь, что это просто публика куда-то провалилась.

Искусству, чтобы стать реалистическим, пришлось сперва деформировать человека.

Сойдем с дороги Правосудия! Оно слепо.

Иногда у написанного есть выбор: стать творением автора или творением искусства.

Человек тоже делится на сферы влияния разных персон.

Должны существовать ценники: за что стоит платить любую цену.

У меня ощущение, что я вечно играю драматические эпизоды в каком-то бесконечном фарсе.

Ах, если б можно было видеть жизнь, а не ситуации!

И мелким тварям удаются великие творения!

Каждый язык в данный момент должен творить такие каламбуры, какие необходимы его народу.

Успешнее всего оплодотворяет само себя бесполое искусство.

У актерского искусства только-только прорезываются зубы. Когда еще оно приблизится к нашему повседневному лицедейству.

Один-единственный штрих художника порой разделяет две эпохи в искусстве.

Как приятно вспоминать времена, в которые вспоминалось.

Все уже открыто, лишь в окрестностях банальности есть еще неведомые земли.

Можно ли силой создавать гениальные произведения? Да, нужно только обладать этой силой.

Порой промежуток между прошедшим и будущим неплохо бы пережить в какомнибудь заменяющем грамматическом времени.

Все люди — актеры, но где взять для них репертуар?

Иные ступени карьеры ведут на виселицу.

И вечность раньше была постоянней.

Бездарность восполняет бесхарактерностью.

Поэты — как дети: когда сидят за письменным столом, то ногами не достают до земли.

Произведение говорит само за себя, если есть кому.

У свободы извращенные склонности: она отдается своим врагам.

Отзвук? Нужно попасть соответствующему человеку в соответствующее место.

Поэт ловит в потоке, который протекает через него.

Стоит мне подумать, что, может быть, сейчас в гермафродите разыгрывается драма Ромео и Джульетты, меня охватывает страх, как бы эту ситуацию не подглядели молодые драматурги.

Не ужимайтесь до ограниченности!

Головы у поэтов должны отрастать, как у гидры, тогда, может, они будут способны что-нибудь выдумать.

Когда человечеству везет, преступление сублимируется в искусство.

Выдал себя: здороваясь, приподнимал лавровый венок, как шляпу.

Он — вечно иной, поэтому ему можно повторяться.

Будь сентиментальным. Это позволит тебе даже былые трагедии вспоминать с умилением.

Порой нужна грубость, чтобы выказать свою утонченность.

Некоторые достигают глубины, чтобы пускать оттуда маленькие пузырьки.

Поэт с подозрением поглядывает на свои слова: какое из них будет украшать его надгробие?

У иных шутовских бубенчиков фальшивое звучание.

Напал. И к тому же на мысль.

Panem et circenses!* Хлеб при этом должен быть все белее, а зрелища все кровавее.

*Хлеба и зрелищ! (лат.)

Осторожней с драматизацией жизни! А ну как найдутся лучшие исполнители на ваши роли!

Смерть — deus ex machina человеческой трагедии.

Не стоит пропагандировать pure nonsense* там, где царит common nonsens**.

* Чистая бессмыслица (англ.).
** Полная бессмысленность (англ.).

На людской коже запишешь все — покуда она на человеке.

Пегасу даны крылья, чтобы трудней было брыкаться.

Забавный сноб: мечтал о том, чтобы на его визитной карточке перед фамилией стояло не д-р или гр., а св.

Уродилось много гениев. Будем надеяться, что некоторые из них окажутся не без способностей.

Дрессированные попугаи ничего не повторяют.

Вот бы стать знаменитым, чтобы иметь возможность позволить себе быть инкогнито.

Порой у человека возникает ощущение, будто он болтается на сцене, даже не будучи артистом.

Тени куда способней: делают то же самое без всяких усилий.

По вкусу критика X. можно ориентироваться, как по компасу: он у него идеально скверный.

Достаточно слова — все прочее болтовня.

Я держал счастье за хвост; оно вырвалось, оставив у меня в руке перо, которым я пишу.

Преступление — муза проповедников и моралистов.

Время останется людоедом.

В уважающих себя театрах должен быть люк, куда проваливаются со стыда.

У некоторых крылья вырастают из горба.

На котурнах труднее сходить со сцены.

Собственное бессилие так же опасно, как и чужое насилие.

И лилии трепещут перед мелиорацией.

Слабая память поколений закрепляет легенды.

Не останавливайся на ночлег там, где даже клопы не могут спать.

Мы с интеллигентной пани X. были на конном заводе в У. Великолепный жеребец демонстрировал чудеса мужественности. „А вот Кароль Ижиковски, — вдруг обратилась ко мне пани X., — утверждал, что настоящий писатель может создать за свою жизнь всего лишь несколько истинных афоризмов“.

На людскую память рассчитывать нельзя. К сожалению, на беспамятство тоже.

Я видел следствия, которые ежегодно порождали новую причину.

Человек не настолько глуп, чтобы время от времени не прикинуться дурачком.

И свиньи порой, глядя на пастуха, презрительно хрюкают: „Свинопас!“

Круг семьи не опишешь циркулем.

За сколько голосов при голосовании засчитывается голос истории?

У человека два профиля. Слева и справа. Да, и еще два изнутри.

Из опыта стрелка: в великих трудней попасть, чем в малых.

Ставь точку под знаком вопроса!

И людоеды спасают людей из пасти акулы.

Не удивляйся: тот, кто отнюдь не благоухает, любит, чтобы ему курили фимиам.

Порой гораздо безопасней дать зверю смотреться в выпуклое или вогнутое зеркало, нежели в обычное.

Идеальные подделки должны разделять судьбу подлинников.

Воры тоже иногда ходят в ореоле. И отнюдь не в краденом.

Его угол зрения стал причиной выселения из этого угла.

Порой у меня сжимается горло, чтобы не пропустить голос сердца в голову или vice versa*.

* Наоборот (лат.).

Лист дрожит — Господи, да за что он может быть привлечен к ответственности?

Первый человек не чувствовал себя одиноким, он не умел считать.

Если бы то, что бьется в нас, и вправду было сердцем, оно не умирало бы, чтобы тем самым нас убить.

Сколько соловьев нужно проглотить хищнику, чтобы начать петь?

Не все фениксы, воскресшие из пепла, признаются в своем прошлом.

Несчастен тот, кто не видит звезд, пока не получит по зубам.

По боковым тропкам мышления частенько мимо тебя прошмыгивает перепуганный смысл.

Некоторые люди знают в одних языках только „да“, а в других только „нет“.

Стройте фразы на века. А ну как случится землетрясение.

Будем людьми хотя бы до тех пор, пока наука не откроет, что мы являемся чем-то другим.

А у матадора на арене хотя бы иногда возникает мысль, что он ведет бой с бифштексом?

Искусство живо не заседаниями, а завихрениями.

И что ты на это скажешь, физика? Охлаждение отношений между людьми происходит вследствие трений между ними.

И вдруг Автор пробуждается в брюхе Публики, как Иона во чреве кита, но чувствует, что Зритель его полностью переварил. Ах, если бы не было выхода из такого успеха!

Когда ты достиг вершины, у тебя есть отговорка — дальше идти некуда.

Искусство быть предателем, когда предать некого.

Даже дьявол всегда требовал, чтобы договор с ним скреплялся собственной кровью.

Извечная мечта палача: комплимент приговоренного за отличное качество казни.

Не могу поверить, что X. действительно существует, я ведь давеча внимательно присмотрелся к нему.

Не всякий пастырь гонит своих овечек пастись на вершинах духа.

Кто после смерти не видит никакой разницы, недостоин был родиться.

Вечно ставит проблему с ног на голову. К сожалению, на свою.

Умираешь от восторга — берегись воскрешения.

Он слишком доверялся законам физики. Думал, что без усилий скатится вниз, но застрял на полпути. Да вы знаете его, этого середнячка.

Будем надеяться, что литература наинизшего разбора когда-нибудь станет элитарной. Для узкого круга последних четвертьинтеллигентов.

Когда ошибки будут реже, они станут гораздо ценней.

Не верь“, — нашептывает тебе дьявол. „Верь“, — вторит ему ангел. А иногда наоборот.

Каждый шаг таит в себе риск, — говаривал обыкновенно один танцмейстер. — Он может породить новый танец“.

О, эта тихая гордость в человеке: смерть противится нам, но в конце концов уступает.

Сколько же людей отправляется в странствия за собственный горизонт!

И маятник идет в ногу со временем.

Ты — дитя своего времени. Тебе принадлежит выбор, от кого оно произведет тебя на свет.

У истинного избранника нет выбора.

Живи современностью, если не можешь это отложить на другие времена.

Отнес Глупость к мастеру. „Можно ли ее переделать в Мудрость?“ — „Можно, — ответил мастер, — и еще останется“.

Сколько же обрядов у неверия!

Осторожней, шут, закутайся в плащ, а то видна нагота философа.

Бездомные идеи всегда находят приют в человеке.

Правота всегда должна быть на собственной стороне.

Когда мы докопаемся до самых глубоких археологических слоев, то, быть может, найдем следы великой культуры, существовавшей до сотворения человека.

Потусторонний мир управляется законами того мира, к которому относится.

После каждого „последнего крика“ литературы я обычно ожидаю ее последнего вздоха.

Техника дойдет до такого совершенства, что человек сможет обойтись и без себя самого.

С ума сходят только люди со здоровым рассудком.

Если ты оказался полудурком в толпе, не огорчайся, наверняка сыщется и второй.

Пусть только вкушающие плоды преступления не выплевывают косточки на плодородную почву.

Упражняйся в мнемотехнике. Это иногда позволит тебе вспомнить, что ты живешь.

Достаточно предаться иллюзиям, чтобы тут же ощутить реальные последствия.

Попробуй что-нибудь сказать без отсылки к легенде, пословице, идиоме или без цитаты — пусть даже ходячей — из литературы. И вот тут ты поймешь, до чего нелегко быть необразованным.

По широте улыбок можно исчислить пределы свободы.

Я вижу людей нагими, но не всегда это выдаю, так как они потребуют, чтобы я их одел.

Людское невежество не отстает от науки. Одновременно с ней оно завоевывает те же самые девственные просторы гения.

Порою за тем, от чего мы укрываемся, что-то кроется.

Человеку, не приспособленному к жизни, следует пройти переподготовку. Быть может, он окажется пригоден для какой-нибудь другой формы бытия.

Разговоры о погоде при первых признаках конца света станут весьма занимательными.

Очень часто за вину отцов получают награду лишь сыновья.

А может, твой бог хочет, чтобы ты славил его перед другими богами.

Многие в автобиографии умалчивают о своем несуществовании.

Не фокус пылать вожделением, ежели жизнь все время выпячивает перед тобой задницу.

Ложь ничем не отличается от правды, кроме того, что не является ею.

Когда, сдаваясь в плен, они подняли руки вверх, то показались врагам такими грозными, что те в страхе бежали.

Некоторым для счастья не хватает только счастья.

Шли преступники с транспарантом: „Не терзайте совесть. Пусть она спокойно спит“.

Чем позже обезьяны стали бы людьми, тем больше бы сберегли человеческой крови.

Шут имел у владык особые права. Их не могли ему обеспечить те, кто не ощущал себя владыкой.

Не представляю себе конца света до победы правды.

Не передоверяйте проблем пресыщенности и неудовлетворенности гермафродитам и евнухам.

А безвинные имеют моральное право участвовать в дележе добычи?

Может ли человек отвратить зло? Да. Помню, однажды я отвратил свое лицо. Тогда я спас себе жизнь.

Общечеловеческие ценности — это те, которые невыгодно везти контрабандой из страны в страну.

Почему человек перестал быть людоедом? Ну надо же верить хоть в какой-то прогресс человеческой кухни.

Закон физики: чем выше поднимается вода, тем больший вес обретает жизнь.

Почему он такой надутый? А что ему делать, ведь он бесхребетный.

Даже совсем несложные люди, и те разлагаются.

Со стола правителя нередко падает сотрапезник.

Две силы укрепляются в искусстве: совершенство и косноязычие. Задача: не допустить рождения гибрида — совершенного косноязычия.

У народа может быть единая душа, единое сердце, единая грудь, которой он встает на врагов, но горе ему, если у него один мозг.

И на пляже нудистов есть свои арбитры элегантности.

Тот, кому снятся сны о могуществе, пусть остережется громко храпеть.

Не бросай всё в один мешок — не снесешь!

Антропоморфическое воображение человека велит ему думать о своих угнетателях как о людях.

Не беспокойтесь! И иным гомункулусам можно будет сказать: „Ах ты, сукин сын!“

Сумма человеческого опыта обрастает совершенно чуждыми ей нулями.

Повернешься к людям задом — говорят „двуличный“.

Легенды часто разрушают те, кому они нужны как исходный материал.

Традиция — столбовое дворянство плагиата.

Марионеткам тщетно мечтать о монологе Гамлета.

Ничего не могу о нем сказать. Я его видел только голым.

Некоторые видят и правым, и левым глазом в точности то же самое. И думают что это объективность.

Мы всё ближе к открытию Бога Наукой. И тут я начинаю дрожать за его судьбу.

Трудно гладить зверя, когда он в человеческой шкуре.

Дорожные указатели могут превратить шоссе в лабиринт.

Кто не уразумел Сотворения мира, не понимает общественной необходимости.

Ах уж этот альтруизм! Иногда так хочется стукнуть кулаком по столу, но в последний момент видишь, что ударишь по чьему-нибудь десерту.

Существуют дальтоники, которые не различают цветов, но прекрасно улавливают нюансы.

Вот уж я посмеюсь, если не управятся с уничтожением мира до конца света!

У него был открытый ум. К сожалению, насквозь.

Своим словом он заключил эпоху. Вы думаете, поэт? Нет, судья.

Хотя бы во сне мы можем себе позволить раздвоение личности. Один из нас мог бы стать именно тем, кем хочет, но зато второму придется быть тем, кто в нужный момент будит нас.

Мир не существует, но ежеминутно сотворяется. Впечатление непрерывности возникает от недостатка изобретательности.

Был совестью своего времени, которой у него не было.

Смеялся только в мыслях, и притом благонадежных.

Орфей сходит под землю не только в поисках Эвридики.

Быть шутом на тризне — глубоко-человеческая миссия.

И отсутствие прецедента — тоже прецедент.

Мы все слеплены из одной глины, и оттого иногда возникает опасность, что нас бросят в тигель вместе с другими, чтобы вылепить третьих.

Осторожней с литературными осечками. Их авторы еще долгие годы бывают опасны.

Во время пытки он все время щипал себя. „Зачем?“ — спросил выведенный из терпения палач. „Хочу увериться, не кошмарный ли это сон“.

Сказал критик трагику, что тот не смешной.

Некоторые празднуют свои поражения: их приглашают на пиры победителей.

Вещам несуществующим уже по самой их природе надлежат мистические почести.

Ах, если бы судьба человека была лишь предметом философии!

Я считаю антропологию лженаукой. Ее определение человека ведет к перенаселению мира людьми.

Скопцы танцуют на всех свадьбах. Им ведь ничего не мешает.

Табу, хоть они и неприкосновенны, размножаются просто устрашающе.

Хироманты прячутся за отговоркой: „По грязным рукам гадать невозможно“.

Я пришпиливаю человеку заплатки, чтобы прикрыть его наготу.

Убежден, что тайны бытия, с тех пор как их зашифровали, неоднократно менялись.

Знать бы мотив иерихонских труб!

Он долго протестовал. Его сбило с толку „про“*.

* pro — за (лат.).

Искусство показывать язык, не показывая, что на его кончике.

Следует ли записывать утрату иллюзий в графу „приход“?

Наконец-то они столковались. Пришли к согласному мнению, что они враги.

Куда легче провозгласить себя Цезарем, чем дворником.

Не требовать от жизни невозможного? Почему? Ведь ее возможности ограничены.

Иногда мерой величия является удаленность от преступления.

И четвероногие встают на задние лапы. Чего не сделаешь из страха и ради пропитания.

У бога Януса были два лица. Световиду их требовалось уже четыре, а были божества с еще большим количеством лиц. Это свидетельствует о весьма трудной ситуации в тогдашнем сообществе богов.

Если у жрецов больной желудок, не приносите богам трудноперевариваемые жертвы.

Просьба отличать Музу Легкого Жанра от Музы легкого поведения.

Тому, кто может приказать жестом, вовсе не нужно иметь что сказать.

И слово, утратившее функцию, продолжает оставаться на должности.

Мы всегда возвращаемся к нашей первой любви“. Возможно. Но уже совсем с другими целями.

И в оплотах идей и вер возникают пещеры, в которых гнездятся люди.

Порой, когда на поверхности плохо, нужна глубина, чтобы перевести дыхание.

Кто, собственно, кричит устами человека? Разные ли люди, голос ли их компромисса или же победивший среди них? А может, как раз побежденный?

Трудно сказать самому себе правду, когда знаешь ее.

Правда всегда выходит на поверхность. Потому-то ей сразу приходится нырять.

Того, кто свернул с дороги в ад, не испугает предупреждение: „Это дорога в никуда!“

Порой нужно встать на котурны, чтобы к примеру, плюнуть в рожи тем, кто выше тебя.

Скверно, если лицо того, кому аплодируют, оказывается между ладонями аплодирующих.

Существуют и ливреи фабричного пошива, причем всех размеров.

Иной задник не терпит ничего перед собой.

Я обнажаю человека? Просто мои люди растут, и потому иногда их коротенькие рубашонки чего-то там не прикрывают.

И ненужные постоянно нужны.

Только у тех, кто в золотых клетках, есть надежда на освобождение.

Когда попадешься в одну яму с волком, не выказывай ему пренебрежения.

Целый день не мог вспомнить слова „гильотина“. Голова противилась.

Враги с передовых ближе всего друг другу.

Все обязаны добраться до берега: там ждут таможенники.

Пророку можно ошибаться. Но не относительно срока, когда он перестанет быть пророком.

Трудно расширить кругозор? А косоглазие?

Всем, наверно, хотелось бы после воскрешения подняться хотя бы на одну ступеньку по служебной лестнице.

Следует обнажать человека, не демонстрируя при этом его грязного белья.

Действие догоняет мысль. Худо будет, если перегонит.

Орлы должны быть способны вылупиться даже из кукушечьего яйца.

Трудно прочесть про собственную неграмотность.

И могильщику негоже смотреть лишь в прошлое.

Я верю в конец органической жизни на Земле, но никак не организационной.

Не стреляй по манекенам, они готовы воскресать в памяти как люди.

Человеческая прямолинейность — отнюдь не кратчайшая дорога к цели.

Действие давления зависит от материала: одни становятся меньше, другие больше.

Человек всё придумывает и придумывает разные орудия. Но уже с древнейших времен человек был орудием человека.

Всё имеет признаки двуполости. Даже брак.

Никогда не отдавайся отчаянию — оно не держит обещаний.

Ничтожество никогда не страдает комплексом ничтожества.

Чтобы гора заметила его, распластывался как мог.

Ничто в природе не гибнет, кроме исполнившихся надежд.

Только шут не может безнаказанно дрожать: бубенчики звенят.

В истории в счет идут и не свершившиеся факты.

Смельчак: ест с руки тирана.

За чей счет живут люди в чужих воспоминаниях?

Когда карлики желают расти, им требуются чужие кости.

Умственная провинция — попытка мышления вдали от мозга.

Забота Ноя о человеческом роде была чрезмерна. Он взял всякой твари по паре.

Иногда жесткая позиция является следствием паралича.

Странно, что прислужники и наложницы властителей никогда не видят их голыми.

Того, кто молчит, нельзя лишить слова.

Мир, вероятней всего, конической формы, и больше всего у него дно.

Свободу чаще всего утрачивают те, кто жаждет ее.

Лишь негодяй с холодным сердцем способен заполучить в аду теплый уголок.

Слово пройдет всюду, но выйти потом ему иногда куда как трудно.

Я до того полон оптимизма, что больше не вмещу ни капли.

Я верю даже в эволюцию животного мира. Когда-нибудь, например, сравняются лев и блоха. Вот только не знаю, львы ли измельчают или блохи станут гигантскими.

Люблю читать жития некоторых святых с конца: тогда я начинаю верить, что кое-кто мог бы вновь стать человеком.

Древние обладали способностью так бальзамировать останки, чтобы они не утрачивали значения.

Некоторые никогда не выпускают из рук кормило, ведь оно может пригодиться и в другой лодке.

Барабанщики, которым важен не столько такт, сколько результат, сразу же начинают бить публике по голове.

Есть и такие, кто не способен убить человека. Им сперва нужно лишить его человеческого облика.

И ордена звенят о себе по-разному.

Некоторые люди лишены дара видеть правду. Но зато какой искренностью дышит их ложь!

Тайнам незачем скрываться.

Из воспоминаний Вечности: „И только один жил от Начала Света до его Конца — Страх“.

И размеры Вселенной станут военной тайной.

А может ли человек считаться автором непрошенных мыслей?

Нельзя клонить голову тому, кто носит терновый венец — он свалится.

Что-то совсем не видно шапок-невидимок!!!

Конец некролога: „Нет, он не умер! Он сменил образ жизни“.

Глиняные големы, которых не удалось оживить, иногда делают карьеру памятников.

Одни должны жить вторично в награду, другие — в наказание.

Он крикнул: „Король голый!“ — но придворные закрыли ему рот: „Нельзя!“ — „Почему?“ — „Он может простудиться“.

Ходят слухи, будто бы меня интересует мораль политики. Помилуй Бог! Разве я похож на мистика?

Порой знаменосца приходится определять по отпечаткам пальцев на знамени.

В раю должно быть все — даже ад!

Можно видеть сны и наяву — если время от времени прикрывать один глаз.

Трудно ходить с высоко поднятой головой и не задирать нос.

То был человек прогрессивно-религиозный, он верил, что люди произошли от обезьян — тех, с Ноева ковчега.

Не провоцируй кретина написать шедевр: а вдруг ему удастся!

Из достижений геометрии: генеральная линия не слагается из бесчисленного количества точек зрения.

Если людоед-еретик раскаялся на вертеле, в знак милости ему дают отведать его собственный окорок.

Черепахе приходится быть такой твердой, потому что она такая мягкая.

Правда, как правило, лежит посередине. Чаще всего без надгробия.

Люди не всегда оценивают что-то „в контексте“. О человеке скажут: „Это голова!“ — только когда увидят ее лежащей в корзине под гильотиной.

Он очень хотел узнать людей изнутри. Ему предложили сделать это с обратной стороны.

По чему справедливей всего можно судить о каком-нибудь государстве? Самое простое — по его судопроизводству.

Попал рядом? Так там и была моя цель.

Трусливый сатирик создает единственный анекдот — себя.

Ложь ничем не пробрать. Разоблаченная, она думает, что стала правдой.

Дисциплина искусства требует свободы.

Неокантианец? Да, моральный закон в нем. В одном месте.

В будущем люди-флюгера будут вертеться под солнечным ветром.

Не будьте жестокими, не услаждайте жизнь мазохистам!

Не являются ли преступления, не предусмотренные уголовным кодексом, незаконными?

Нарцисс-содомит: влюблен в зверя в себе.

Призыв некоторых: „Не надо взаимных убийств!“ — часто бывает неправильно понят. Они просто жаждут исключительного права убивать.

И хотя их дороги разошлись, они продолжали идти вместе — как конвоир и конвоируемый.

Отступление для человека невозможно тогда, когда его нет и у противника.

Повесился на веревке слишком большого колокола, чтобы он о том раззвонил.

Я избегаю людей, — говаривал один их друг, — чтобы не причинять им зла“.

Ну и как тут не быть оптимистом? Мои враги опять оказались, как я и предполагал, свиньями.

Иные зебры готовы сидеть и в клетке, лишь бы сойти за белого коня.

В странах, где граждане не чувствуют себя безопасно в тюрьмах, они не чувствуют себя в безопасности и на свободе.

Никогда не забывайте, что любой зад думает, будто он перед.

Волки все-таки, наверно, благородней овец и жизни без них просто не представляют. А овцы? Даже говорить противно.

Ну кто же не на стороне человека! Только вот не все на внутренней.

Не садись за стол с людоедами, можешь увидеть на блюде себя.

Не выношу философов, обожающих делить волос на четыре части на чужих живых головах да к тому же еще топором.

Экие все-таки льстецы эти сатирики, высмеивающие те национальные достоинства, каких у нации нет и в заводе не было.

Человеческий мозг становится все тяжелей. Что-то мне становится страшновато: ведь это, кажется, он поддерживает человека в его горделивом вертикальном положении.

Анонимка допустима только в том случае, если пишущий ее и впрямь никто.

Надпись на могиле: „Жизнь проходит, к сожалению, не без последствий“.

Хитрый тиран доводит до инфляции, а следовательно, девальвации Голгофы.

Улица, из которой можно выйти, повернув обратно, никакой не тупик.

Жизнь слишком тяжела, чтобы придавать ей вес.

Я верю в человеческий гений. Убежден, что когда-нибудь мы сможем делаться невидимыми и все смогут видеть то, что невидимо.

Главное, чтобы клопы не заползли в сны!

Ахиллесова пята часто бывает укрыта в сапоге тирана.

Это мастер анекдота! Он так рассказывал мне мою жизнь, что я просто трепетал — вот сейчас он закончит рассказ и я перестану существовать.

Печально, если позвоночник выпрямляется только на кресте.

Жизнь человека иногда заканчивается чужой смертью.

В будущем мир будет обходиться без замков. Хотел бы я посмотреть на это через замочную скважину.

Не обижайся на стражника, который, когда ты идешь убивать тирана, пропускает тебя с пренебрежительной улыбкой, думая, что ты шут.

Иногда человек и постучал бы себя по лбу, да только кода не знает.

Фидеисты верят в воскрешение, атеисты — в come back*.

* Возвращение (англ. ).

Кто во все времена дает сатирикам право метать громы? Царящие бесправие.

Бывают минуты, когда свобода звенит ключами тюремщиков.

Каины поумнели. Теперь они ставят клеймо на лоб Авелю.

Если руки грязные, не бросай перчатку.

То, что человека раздирают небо и ад, еще ничего, но ведь небо жаждет тот кусок, который ухватил ад, а ад алчет тех объедков, которые достались небу.

Не следует сходить с мертвой точки за счет живых.

Удивился преступник: „Обвинять человека за бесчеловечные поступки?“

Кратка жизнь человека. Вот причина преходящности мира.

У фальшивой банкноты, которую всегда принимают за настоящую, должен возникнуть комплекс: никто не восхищается мастерством, с каким она подделана.

Небесные тела кружат по тем же орбитам, но по неизменно обновляющимся законам.

Глупость никогда не переходит границ: где она ступит, там ее территория.

Существуют идеальные ширмы, заслоняющие сами себя.

Горе живым властителям, которым воздают почести, положенные умершим.

Я потерял тетрадку с еще не напечатанными „Мыслями“. Может быть, когда-нибудь я их и вспомню, но, увы, они будут куда более зрелыми.

Люди — „навоз истории“? Надо и здесь как можно скорее перейти на искусственные удобрения.

Будь экономней! Смотри сны всегда в одних и тех же декорациях.

Не убий“, к сожалению, было написано справа налево — в направлении сердца.

Бедная земля, все наши тени падают на нее.

Люди — рабы предрассудков, но их можно выкупить, заплатив самим рабам.

Многие, пришедшие к морю, чтобы побродить по мелководью, были вынуждены стать Колумбами.

Человек — мера всех вещей. До чего удобно! Меряй то титаном, то карликом.

Жертва всегда принимает участие в преступлении. И притом негативное!

Пизанская башня наклонена под углом зрения туристов.

Из чьего-то стихотворения, услышанного во сне: „Ах, обернись ко мне приятной стороною жизни“.

Сколько же Атлантид можно увидеть в политических атласах!

Палач обыкновенно выступает в маске — правосудия.

Когда хочет увидеть сон о свободе, надевает ночной колпак в форме фригийского.

Уже давно золотой телец превратился в дойную корову.

Богу — богово, кесарю — кесарево! Надо было присутствовать при дележе.

Сатирики должны острить язык на оселке мудрости.

Стройте Содомы; когда их будет тысяча, подготовим для них десять тысяч праведников.

Трудно смотреть сквозь пальцы на тех, кто закрывает нам ими глаза.

Его толкала наверх манекинетическая сила.

Если напал на след мысли, не давай его нюхать собакам.

Бедный человек, ты говоришь: „После меня хоть потоп!“ — и тянешь за цепочку унитаза.

У одного человека на груди была вытатуирована рожа жандарма. Когда он вдыхал полной грудью, жандарм ощеривал зубы.

Порой собаки виляют цепью.

Тем, кто легко забывает, легче сдать жизненный экзамен.

Ретушь картины мира человеку не может сойти с рук.

Цветы на могиле врага пахнут упоительно.

И трус пышет ненавистью. Но откуда?!

Встретили пигмеи великанов. „Мы все равны!“ — заявили пигмеи. „Да“, — сказали великаны.

Вовремя подмечай, при виде кого черт виляет хвостом.

Меньше всего преступлений совершается в тюрьмах. Заключенными.

Бесполезной красоты не бывает, она существует хотя бы для того, чтобы вызывать ненависть к себе.

Кого только жизнь не обманула — даже тех, которых родила ничтожествами, а вознесла высоко.

Крестик при фамилии некоторых многие принимают за плюс.

Я пишу только произведения по случаю: о жизни.

Должен ли продолжаться обряд, если божество повернулось задом?

Знавал я пожарных, у которых над кроватью висел Прометей, а не святой Флориан.

Пришлось раскрыть крылья, ведь меня сбросили с седьмого неба без парашюта.

Я за ликвидацию смертной казни, но и против введения смерти как награды.

Какой-нибудь будущий Дарвин, быть может, выступит с утверждением, что высокоразвитые существа (к которым он принадлежит) происходят от людей. Да, малоприятное будет потрясение.

Я столько одержал викторий над собой, что превратился в пресыщенного победителя.

Кто бы придумал алфавит, чтобы можно было объясниться с неграмотными.

Не флиртуй с кухаркой тирана, можешь отравиться его котлетой.

Будь альтруистом, уважай эгоизм других!

Страус, ты сунул голову в песок часов.

Всего страшней инквизиторы, лишенные огня; они потирают руки, только когда пылают костры.

Говорить профессиональным жонглерам: „Не играйте с огнем!“ — бестактно.

Помните, для кого-то и неверие — святое чувство. Не посягайте на него.

У тех, кто видит сны, бессонные ночи.

Должно быть, прекрасно жить в джунглях, где не правит закон джунглей.

Знай я тогда то, что знаю сейчас, сейчас бы я этого не знал.

Человек победит. Человека.

Собственная уцелевшая голова — дивный трофей победы.

Мир прекрасен! И это особенно грустно.

Люди становятся всё ближе, мир перенаселяется.

Харон частенько вынимал из уст умерших слова, которые им туда вложили.

Узость кругозора ширится!

Здороваясь, обменивайтесь рукопожатиями. Возрастет потребление мыла.

Не доверяйте людям! Они способны на великие дела.

Не переношу мизантропов, потому избегаю людей.

Человек, у которого нет жалости, должен молить о ней.

Иногда наемный прислужник действительно начинает верить в свою миссию.

Похваляйтесь многосторонностью человека, но не перелицовывайте его!

Об этой личности можно бы сказать: „Persona non gratis“*.

* Неблагодарная персона (лат.).

Даже чтобы рукоплескать чему-то, надо обладать чувством такта.

Не доверяйте саперам разряжать человеческие комплексы.

Давайте задумаемся, что суровей должен карать уголовный кодекс: преднамеренное или непреднамеренное порождение жизни?

Инстинкт самосохранения становится иногда движущей силой самоубийства.

Ест с руки, знает savoir virve*.

* Правила приличия, букв. умение жить (франц.).

От сквозняка истории у людей перекашиваются лица.

Есть у меня мысли, которые я не открываю никому. Ну да вы все их знаете.

Доверяйте человеческому уму, многие вещи люди не способны понять.

Их капитал крепнет. Обрастает нулями.

Знаешь ли пароль собственной души?

Существуют плодородные пески, родящие страусиные головы.

Тот, кто вечно попирает закон, редко прочно стоит на ногах.

Сатирик совершает самоубийство затупленным жалом своей сатиры.

Горячо, только пока варят“, — утешали те, кого уже ели, тех, кто еще варился.

Общество никогда не может простить тех, кто ни в чем не повинен.

Бредем слепые во тьме, но так и хочется белой своей тростью врезать кому-нибудь по башке.

Формируя лицо эпохи, можно потерять свое.

Когда на кровь капнет несколько слезинок — сразу так розово!

Метким стрелкам вовсе не нужно знать калибр голов, в которые они целятся.

Кровь побежденных зачастую меняет цвет знамени победителя.

Кто не умещается в ячейке, пусть роет себе могилу.

Ах, если бы высшая должность в государстве была человеческой!

Литературу часто обвиняют в том, что она облегчает узникам бегство от действительности.

Дилетанты в первом же бою убивают мастера. Но вот если бы он воскрес!

Принять лавровый венец — значит выдать размер головы.

Всегда можно быть повешенным чуть повыше.

Где копи мудрости? Обычно там, где она погребена.

Может ли сатирик безмятежно спать, если ему снится горбун на верблюде?

Незапятнанные, берегитесь! Вас легко распознать.

Осторожней, можешь стать выигрышем в чужой лотерее!

Мрак еще не полный — гнилушки светятся.

Фемида слепа. И слуг своих она не видит?

Границы мысли? Поищи на карте.

Что деформировало их лица? Слишком высокие слова.

И зло хочет всего лишь осчастливить нас.

Его пытали. Искали в нем собственные мысли.

Сколько бессмертий собрано из чужих жизней!

Заблуждайся вместе с коллективом!

Воспевателям высоких чувств не всегда удается втиснуть их себе в грудь.

Держи руку на пульсе времени, чтобы в любой миг ты мог схватить его за лапищу.

Тени могущественных не дотягивают до них.

Верую в реинкарнацию идеологии.

И у самого плоского человечишки, к сожалению, три измерения.

И только при воплощении видишь, что может сделать из идеи режиссура.

Мы объелись чужой ненасытностью.

Направления искусства предпочитают направлять себя сами.

Поет в хоре, но только сольные партии.

У него Пегас на колесиках.

Совершенство недостижимо? И тем не менее есть люди, которые губят его.

Новинка: светоч-невидимка.

Порой надобно аккомпанировать своему молчанию на лире.

И враг ударяет по слабой струне. Чтобы лопнула.

Во время „Недели доброго отношения к животным“ не потворствуй зверю в человеке.

Если бы сегодня кто-нибудь смог доказать, что является потомком Спартака, то был бы он явно не левым деятелем, а украшением римской аристократии.

Истинные новаторы! Их бредятина ничем не напоминает прошлогоднюю.

Будьте бдительны: не только опечатка может превратить „рационализм“ в „национализм“.

И антисемитов распознают по носу. Вынюхивающему.

Какой химический состав граждан может допустить государство?

Шовинизм, он до того плоский, что протиснется всюду.

У всех отвратительный привкус во рту, потому что мы все время жрем друг друга.

Не отдавай честь тем, кто ее у тебя отнял.

Распространение незнания об окружающем мире тоже должно быть научно подкреплено.

Любой режим в конце концов становится старым режимом.

Людоеды, когда хотят познать вкус наук, урезают языки ученым.

Есть искусства, которые беременеют только на прокрустовом ложе.

„Почему так мало орлов?“ Судьба обычно так бросается человеком, что наверху чаще всего оказывается решка.

Человеческую жизнь допустимо продлевать только тогда, когда уменьшаются ее страдания.

Те, кто боится голой правды, сдирают с нее кожу.

Кто знает, сколько чудесных вещей скрыто под этикеткой „Ящик Пандоры“?

Интересуются, я — акробат с сеткой или без? С сеткой, с сеткой, только земли под ней что-то не видно.

В нашу эпоху народ может быть моторизован, лишь бы у него были тормоза.

Никакой „Сонник“ так и не объяснил мне, что означает сон о свободе.

Оппозиционер. Поднимал тосты, держа бокал в сжатом кулаке.

Верю, что родившийся под скверной звездой сможет быть — с ходом прогресса — сослан на нее.

Человек есть единое целое, если только ближние не решат иначе.

Не верьте им, что Одиссеи с компасами!

Как редки моменты, когда человек равен себе!

Когда он ударил мечом в грудь врага, его восхитил звон брони. Это его и погубило. Так гибнут романтики.

Берегись поденок, у них мало времени.

Миру грозит голод. Слишком поспешно обратили людоедов“, — заметил Сатана.

Человек, а что бы тебе не возникнуть из праха, в который рушатся Бастилии?

Не следует утрачивать надежду: звери когда-нибудь станут людьми. И не будут нести ответственности за зверства.

На дороге добродетели небезопасно. Дорожная полиция делает вид, будто не замечает, что движение идет в обе стороны.

Не будь предостерегающим плакатом только тогда, когда тебя прижмут к стене.

Он бросил последнюю карту. И теперь опасен: руки у него свободны.

А может, Вифлеем и должен находиться неподалеку от Содома и Гоморры?

Сколько же людей за позволение созерцать собственный пупок соглашаются согнуть шею!

Из проблем права: до скольких трупов можно ошибаться?

Плыл по течению. Но кролем, не поднимая лица.

Бывают времена, когда люди, говоря во сне, лгут.

Некоторые, подкладывая бомбы с часовым механизмом, забывают о часовых поясах.

Антеи, остерегайтесь грязи!

Мертвые молчат — до времени, которое скажет за них.

Страна эта крайне привлекательна для туристов! В ней столько людских развалин.

Темно в государстве, где негодяи вышли в светочи.

Зачем мне „Путеводитель по аду“? Ад в нем представлен раем.

Земля — ох эта точка под знаком вопроса!

Мелкие мерзавцы!“ — сказал он о своих противниках. „Тебе повезло, — заметил я. — Добейся власти, и они будут на твоей стороне“.

Ах, дожить бы до такого летосчисления: Anno homini* и т. д.

* Года человеческого (лат.) — в противоположность Anno Domini (Года Господня).

Сколько масок нужно надеть человеку, чтобы не почувствовать пощечины?

Жрецы, съедавшие дары, которые приносили богам, упускали из виду, что придется также и испить за них их чашу.

И все-таки на чьей-то шее должно затупиться лезвие гильотины.

Ничего удивительного, что над его головой собирались все тучи и в нее били все молнии — слишком у него был широкий горизонт.

Не люблю мгновений свободы, — признавался узник со стажем. — Снимают соединяющую нас цепь, и остаешься один как перст“.

Они ненавидят меня, думая, что я выкладываю им правду. Глупцы! Я укрываю ее от них, потому что не хочу, чтобы она их исцелила.

Когда у некоторых вытаскивают изо рта кляп, они немеют от восторга.

Нужно все переносить со стоическим спокойствием“, — советуют чаще всего — такая вот странность — циники.

Претензии сатиры тоже возрастают — смеяться над все более благородными преступниками.

Горе тому, кого коснулось табу!

Собрались толпою года. Интересовались: „Составим ли мы эпоху?“

Легковерные — какая опасная секта!

У этого человека несомненно протез, — сказал Ватсон Шерлоку Холмсу. — Руку Иксу он бы не подал“.

А может, только в мире, где не знают силы тяжести, падение на дно будет достойно презрения?

Стыдно громам гибнуть в громоотводах.

У меня часто появляется впечатление, что мир — всего лишь кулисы, но я дрожу от страха, что из-за них выйдут толпы новых статистов.

Укрепи тряпку на палке, и многие скажут, что это знамя.

Порою начальническое кресло насильно подсовывается под зад.

Мы были людьми“ — этот отрывок из Бориса Пастернака столько лиц вызывает в памяти, к стольким встреченным лбам прилипает!

Одно небольшое сомненьице: боюсь я, как бы человек, завоевывая новые звезды, не утратил почвы под ногами.

Люди, нас слишком много — боюсь, как бы нас не стало меньше!

Многие кормчие окружают себя нулями — ибо те похожи на спасательные круги.

Не удирай от убегающего врага — он может подумать, что ты его передразниваешь.

Частенько надо отойти в сторону, чтобы увидеть профиль эпохи.

Вся надежда на то, что кроме закона джунглей существует и беззаконие джунглей.

Есть точки, которые не предложения завершают, а затыкают уста.

Построил карточный домик. Но из крапленых карт. Может, они окажутся устойчивей.

Вот вам феномен перспективы! Человек заслоняет мне весь мир.

По какому праву распинают на кресте тех, кого не станут чтить?

Некоторые обретают равновесие, только когда перевешивает их чаша весов.

Каких-то пять жалких терний в венце, и уже ищет себя в „Almanach de Golgotha“ *.

* «Голгофский альманах» (франц.). Ср. «Готский альманах», в который записываются все аристократические роды Европы.

Был неуступчив. Принудил себя к компромиссу.

А что если ничего нового над Солнцем?

Хочешь заглушить голос собственного сердца? Добейся аплодисментов толпы.

Не скаль зубы, если стучишь ими.

А быть может, аргонавты подразумевали под золотым руном золотого тельца?

Во дворцах властителей можно было видеть таблички: „Запрещается помещать на стенах надписи МЕНЕ, ТЕКЕЛ, ФАРЕС!“

Смотри, чтобы из неопалимой купины не вещали чревовещатели.

Трудней всего развязать гордиев узел, если в нем торчит собственная голова.

Им уже не прийти вовремя к цели. Она осталась далеко позади.

Карьера человека во Вселенной наводит на мысль, уж не пользуется ли он случайно чьей-нибудь протекцией?

Подлинное знамя не теряет цвета, даже если им утирают рот.

Иногда мне кажется, что бытие — это коллективная галлюцинация человечества.

И погасшие кратеры еще пышут. Завистью.

Будьте самоучками, не ждите, когда вас научит жизнь.

Смотрю на обезьян в природе: „Вам уже не стать людьми. Прошел последний срок“.

Кустарничество исчезает. Даже в преступлении.

Рассвет частенько прерывает самые сладостные сны о нем.

Играем с открытыми картами. Вот где азарт!

Записал собственную мысль: „Не убий!“ Плохо это или хорошо, что лишь через минуту я сообразил, что совершил плагиат?

И мелких бесов изгоняй заклятием „Apage satanas!“ *. Они послушаются: им это льстит.

* Изыди, сатана! (лат.)

Какую чудовищную ситуацию создает синхронизация демографического. взрыва с падением умственного уровня.

Le roi soleil * объявил: „L'etats c'est moi!“ ** А какой это глава государства изрек: „Le soleil c'est moi!“ ***?

* Король-солнце (франц.), то есть Людовик XIV.
** Государство — это я! (франц.)
*** Солнце — это я! (франц.)

На плакате „Учитесь плавать!“ я еще ребенком написал мелом: „Зачем? Panta rhei!“ *

* Все течет! (греч.)

Не фокус вызывать духов, раз им не мешает тело.

У тебя пропала надежда? Повесь табличку: „Lasciate ogni speranza!“

Он все принимал за фальшивую монету: курс у нее был выше.

Даже в чужом раю иди своим путем.

Люди с золотой душой! Продавайте ее подороже.

Когда от „я“ возвращаешься к началу алфавита, там оказываются новые буквы.

Ни разу не посмотрели друг другу в глаза. Шли, вглядываясь в общую цель.

Среди пляшущих вокруг золотого тельца видывали и мясников.

Мертворожденное долго не может умереть.

Ну что слова! Теперь они лишь то, что кроется за цифрами.

После казни палач отказался умыть руки. „Я вам не какой-нибудь Пилат!“ — возмущенно рявкнул он.

Трудней всего плыть против течения собственной крови.

Победитель, разрушай крепости и города, но всегда оставляй калитку. Для себя.

Некоторые дуют во что попало до последнего дыхания.

Плыви за акулой, доплывешь к людям.

Тирания обрекает человека быть узником в себе самом.

А может, в аду и впрямь температура людских сердец выше?

Образец постановки процессов: виновные сидят за кулисами.

В стране лилипутов на правителя дозволено смотреть только через увеличительное стекло.

Спасаясь, потерпевший крушение имеет право вторично открыть Америку.

Подслушивает под чужими дверями? Значит, иначе не может. Он глух к голосу совести.

Нередко динамитом в фундаменте сооружения оказывается замурованный там акт о закладке.

Народ этот жил одной мыслью, каковая, разделенная на всех, оставляла крайне мало в голове индивидуума.

Времени остается мало. Нам все так же грозит вечность.

Из оптики: издали все кажется больше.

Зверь щерит клыки? Fair play!*

* Честная игра! (англ.)

Сколько костров подожжено пламенем приговоренных!

Рентабельно ли производство людей? Никогда ведь не знаешь, какой процент из них будут продажными.

Жаль, что только пролитая кровь обретает голос. Она взывает к мести.

Заплатить жизнью или смертью — цена одна.

Великих рожают не матери, но Плутархи.

Поджаривали его на медленном огне, чтобы ему легче было таскать для них каштаны.

Не удлиняйте жизнь летаргией.

Чудес не бывает, но ведь когда-то должно оно случиться!

Иди к человеку, не дай обойти себя с тыла.

Смазывайте пыточные колеса! Пусть не заглушают голос человека.

Нам не дано было родиться под счастливой звездой. Мы родились на ней.

Я знаю таких, кто возбуждается эротически, чтобы проявиться политически. И наоборот.

Следи за чистотой алтарей. Неизвестно еще, на какой тебя возложат.

Петь для глухих? Я бы, пожалуй, согласился, если бы был уверен, что все они глухие.

И те, кто чистит сапоги деспотам, добавляют им блеска.

Я перестал быть скептиком — уверился в существовании имманентного зла.

Все вращается вокруг человека“, — сказало пыточное колесо.

Написал: „Поголовье баранов возрастает“. Оптимист? Пессимист?

До всего лишь два шага: один вперед, другой назад.

И рассвет бросает тень!“ — прошипели сумерки. „Да, но в противоположную сторону“, — заметил рассвет.

Душа, наверно, бессмертна только потому, что невидима.

Тираны обрубали руки, лежащие на пульсе.

Страх знает, почему ему нравится жить в человеческом позвоночнике.

Лизоблюды — люди верные. Они готовы слизывать твою кровь с лап твоего убийцы.

Обоюдоострое оружие ненадежно: оно может быть тупым с обеих сторон.

Утверждают, что являются потомками Каина, чтобы оправдаться дурной наследственностью.

Некоторым ночь ни к чему, тьма сочится из них самих.

Весь вопрос в том, чем кончается Вселенная — живой изгородью или колючей проволокой.

Тот, кто висел над пропастью, должен бы научиться колебаться.

Люди растут и уже не умещаются в сердце.

Продался обеим сторонам. „Для равновесия духа“, — объяснял он.

Новые ветры должны заголять по-новому.

Тот, кто судорожно цепляется за жизнь, может погибнуть вместе с ней.

Брешь, оставленная человеком, может быть очень маленькой, например калибра 7 мм.

Время от времени нужно менять меч, под который кладешь голову.

Они прильнули ко мне, — сказал Террор о тех, кого раздавил.

Не всегда по персту указующему узнаешь, в чьи руки ты попал.

Как трудно иногда эксгумировать из-под курганов манны!

Сатирик умирает подмигивая.

Свобода должна иметь собственные границы.

Вести диалог с миром? Но без подслушивания!

Видел я марионеток, у которых вместо веревочек были цепи.

Это был потрясающий дегустатор, он отличал вина, которые пьют „за здоровье!“, от вин, которые пьют, „чтоб они сдохли!“.

У рабства есть и свои положительные стороны. Тиран не может утверждать, что правит свободными людьми.

Перипатетик ли я? Зависит от того, в какую сторону я иду.

Осторожней, бесстыдные могут разрумяниться от твоей крови.

Кровь, ведь она текучая, — сказал он, — так как же ее не проливать?

В себя холостыми не стреляют.

Проще простого стрелять в цель, когда цель есть.

Не скрещивай шпагу с теми, у кого ее нет.

Не позволяй сердцам сжиматься до размеров стиснутого кулака!

Когда тебя используют в качестве инструмента, не жди, что песня кончится.

Тюрьма отнюдь не изолирует от истории.

Похвалялся: „Я марширую с ними к цели, но в такт другой мелодии“.

Не протирай глаза: небесная лазурь нальется кровью.

Чуткий тореадор для каждого быка имеет плащ другого цвета.

Я не храню верности и смогу следующего тирана ненавидеть так же, как предыдущего.

Равняй шаг, особенно на поворотах.

Весь вопрос, кто зовет меня циником. Циники. Им хочется, чтобы их было побольше.

А может, мы представляем себе человека чересчур антропоморфически?

Вьюнок не эгоистичен и вверх лезет не в одиночку.

Я всегда побаиваюсь за святых — как бы их не разорвали на реликвии.

Будь внимательнее с мулами; где надо, они требуют сбрую скакуна, а нужно — ссылаются на привилегии глупости, положенные ослам.

Когда у власти хамелеон, цвет меняет окружение.

Законопослушные! Не слышат звона золота без пробы.

Всё — вопрос договоренности. К сожалению, не с нами.

Ишь, хитрецы! Заключили союз с дьяволом, чтобы их не пустили в ад.

Политики, обращайтесь за советом к гастрологам, чтобы узнать, что еще способен переварить гражданин.

Со всеми нужно обращаться по-человечески! С одинаковой жестокостью?

Ответственность — сибаритка, любит возлежать на неприкосновенных.

Толстокожих раздражает даже самый тонкий намек.

Остерегайся и себя, ведь как-никак ты законопослушный гражданин своего государства.

Я боюсь симпатии мазохистов: им доставляет наслаждение, когда меня мучают.

Человек любит смеяться. Над другими.

Как трудно скрыть свое несуществование!

Сколько последних слов сражается за первенство!

Зазря горевшие посыпают себе голову пеплом.

Только примитивные каннибалы не чувствуют, какой вкус придают жаркому коренья зла.

А может, Земля — это звездочка к сноске, которую мы прозевали?

Тех, кто вкрался в сердце деспота, убивает его последний удар.

Не доверяй сердцу, оно жаждет твоей крови.

Человек уже обрел крылья, а все равно не ангел.

Заблуждаются те, кто полагает, будто неграмотные не способны довести подлость от „а“ до „я“.

Мир, наверное, возник из страха перед пустотой.

Человек, к сожалению, зачастую оказывается во главе того, что давно уже осталось позади.

Страшнее всего уравнение с известным, которое мы не желаем принимать к сведению.

Дотла выгорают те, кто лишен искры.

Плюнуть на тряпку? Так собой же и утрется.

От слова к слову человек порой идет всю жизнь.

Тому, кто пожелает показать деспотам, что есть белое, а что — черное, они покажут его собственное красное.

Тот, кому повинуется язык, очень часто вынужден молчать.

Не противьтесь злу, которое жаждет собственной гибели.

Я вижу его насквозь и знаю, кто за ним стоит.

Человеку, которого ломают на колесе, от перемены направления вращения легче не становится.

Обыкновенно то, что выгорело в нас, нас еще и чернит.

Трудней всего убрать точки над i.

Не пили сук, на котором сидишь!“ — жаль, что этой пословицы не знали дарвиновские обезьяны.

Многие не жили собственной жизнью, желая выкрутиться чужой смертью.

Превращать людей в тряпки? Я за другое использование человека.

Бесы тоже уже знают о современном коллективизме и отказываются заключать договоры с частными лицами.

Не надо верить в человека, лучше быть уверенным в нем.

Как способствует слепота точному попаданию в цель!

Наводите мосты между людьми; естественно, разводные.

Снизил уровень и оказался на Парнасе.

И пусть очи твоей души не подглядывают в замочные скважины.

„Тебе принадлежит весь мир!“ — крикнул я одному юноше. „А что проку? — ответил он. — Его же не продашь“.

К кулачному праву относится и показывание кукиша.

„Messeieurs, faites vos jeux!“* Крутится земной шарик.

* Господа, делайте ваши ставки! (франц.). Возглас крупье в игорных домах.

Вглядись в свое отражение у истока и в устье и ты поймешь, в правильном ли направлении плыл.

Нужно не меньше ста глаз, чтобы можно было закрывать их на всё.

Великим лунатикам луна не нужна.

Не дай столкнуть себя с верного пути даже идущим в том же направлении.

Когда король голый, и лакеи быстренько сбрасывают ливреи.

Не татуируйся так, чтобы из тебя резали ремни.

Как только человек принял вертикальное положение, тень его выросла.

И для гардероба души есть свои журналы мод.

Не всё, что качается, может стать колыбелью.

Есть знаки на небесах и на Земле, учись распознавать их государственную принадлежность.

Говоришь, он высоко меня ценит? Знаю, знаю, он потребовал бы больше тридцати сребреников.

Пляшешь на канате. И страшно становится — в чью сетку можешь упасть.

Эпохи создает археология.

Чтобы прыгнуть в бездну, трамплин не нужен.

Многие вещи нужно доводить до абсурда: пусть-ка узнают своего родителя.

Рушатся в прах Бастилии, но от них нередко остаются двери, замкнутые на все запоры.

Предвещаю возрождение астрологии — когда звезды будут заселены.

Некая субстанция, что уже разлагается, считает (и вполне справедливо) любой анализ излишним.

Не забудь раскрасить свои видения и со стороны ближних.

Не панцирь защищает человеческую кожу, а костюм.

Ох уж эти Офелии, что, не призванные, идут в монастырь.

И под себя тоже надо загримироваться.

Создать героя и предоставить его собственной судьбе! На это способен только превосходный писатель.

Драма нашего времени приносит (как и должно быть) тантьемы ее творцам.

История учит, как ее фальсифицировать.

Мысль, меняя головы, принимает их форму.

Общественное мнение должно быть встревожено своим отсутствием.

Непреходящие ценности не подвержены колебаниям. Они не котируются.

Впрягшийся в собственную колесницу пусть будет внимателен на поворотах. Он везет себя.

Трудно рукоплескать тем, кто связал тебе руки.

Может ли искусство быть только провидением, когда все вокруг уже ясно?

Ждете от меня грома? А я не могу высечь его из ваших голов.

Яви свое нутро, но не заголяйся.

Слова лишние? А где укроется то, что между ними?

Иногда в человеке сидит что-то вроде занозы с древа познания.

Некоторые ненавидят искусство. И это шаг вперед: они уже распознают его.

И красноречие пользуется чревовещанием.

Фантазии непозволительно быть ложью.

Существует множество чревовещателей, вещающих от имени чужих чрев.

Отвратительны сны ветеранов на пуховых перинах!

Не ходи следами великих — утонешь! В следах.

Есть разряд гениев, открыть которых способны разве что только гении.

Во сне у меня есть любимые авторы, которые не существуют наяву.

А может, слово говорит слову больше, чем человеку?

Не ждите от того, чей рот заткнут кляпом, чтобы он вам об этом сообщил.

Ангажированное искусство? Кем?

Искусство требует от художника не таланта, а творений.

Проверяйте время от времени подземелья твердынь, защищающих идеалы.

Если бы ты только подслушал клич в душах ветеранов: „Назад, к победам!“

Будьте начеку, массовый потребитель может и вправду сожрать искусство.

Если слово свободы требует грамматической ошибки, сделай ее!

Один берет за душу, другой за грудки.

Догматикам человек не нужен. Даже в себе.

Глубина и высокий уровень — разные вещи.

Психическая гигиена? При такой опустошенности душ?

И для надзора над мыслью используют евнухов.

Берегите мою голову, вы же погибнете вместе с ее мыслями.

Все ли приемы дозволены, чтобы взять за Душу?

Дорожный указатель: „До цели столько-то неверных шагов“.

Неужели фундаменты государств всегда должны строиться в подземельях?

Человеческая жизнь все больше сжимается, она вытесняется комментарием наZ ее тему.

Пишущие автобиографию, в сущности, пользуются чужой фабулой.

Приложили к преступлению обе руки. Рукоплескали ему.

Некоторым к лицу безликость.

Гром с ясного неба — вот какой должна быть смерть оптимиста.

В самом начале пути к совершенству споткнулся на своем ошеломляющем успехе.

Публика зевала, скаля зубы.

Политика: скачки троянских коней.

Кое-кому любая глубина попахивает подземельями.

Слова в сиянии славы меняют пропорции.

Поймали его голову нимбом, который на него накинули.

Кто знает, сколько слов перепробовал Бог, прежде чем нашел то, которое сотворило мир.

Подумать только, сколько человеческой скорби умещается в этом крохотном космосе!

Пусть в жизни у тебя будет всего один монолог, однако всякий раз делай ударение на другом слове.

Имитируйте видимость реальностью!

Не дайте навязать себе свободы слова прежде свободы мысли!

Не всякое произведение творит автора.

Он — гений! Будучи таким графоманом, писать такие вещи!

Сколько же садизма в создании шедевров!

Трагедия дель-арте — берегитесь ее!

Трепещите перед словом от волнения, а не от страха!

Если у человека выбить из рук перо, он может схватиться за дубину.

Что трагедия, а что комедия, обнаруживается со временем.

Искусство зацветает именно в том месте, куда было ранено.

Отсутствие, развязки не освобождает зрителя от необходимости уйти из театра.

Кто владеет семантикой, может всё назвать своим.

Даже словари не следует воспринимать дословно!

Если бы бумага была терпеливой, она дожидалась бы шедевра.

Говорить, что человеческий гений не существует, вправе только шедевр.

И в языке страха есть свои диалекты!

Всякое слово есть мысль, чего нельзя сказать о всяком предложении.

Не дайте угаснуть огню, подбрасывайте всё новых еретиков.

На дороге к славе сохраняй инкогнито.

Даже безмолвствуя, бери самый высокий тон.

В тёмные времена трудно уйти в тень.

Человек посредничает между собственными словами.

Некоторые расходуют столько воздуха, дуя в фанфары, что его не остаётся другим.

Я радуюсь его успехам, ведь любой из них оплачен чудовищной компрометацией.

Великому множеству людей снятся подержанные сны.

Оглохшее эхо должно обладать фантазией.

На каждую мелодию клади свои слова, на каждые слова — свою мелодию. Но петь это не обязательно.

Постарела моя ненависть и стала презрением.

Рационализация: благовонные курения, одновременно являющиеся дымовой завесой.

Существуют произведения, ускользающие от оценки и рвущиеся к лаврам.

Руины — мнемонические знаки истории. Всё зависит от фантазии логиков.

Оторви у слабого произведения подкладку и увидишь пот автора.

Огромен диапазон лиризма — от садизма до мазохизма.

Прости им, ибо не ведают, что говорят“ — об актёрах.

Некоторые сходят со сцены, когда у них кончаются слова, написанные другими.

Всем, кто вышел из слова, предлагается незамедлительно вернуться в него.

А может, одни лишь ремарки и отражают драму человечества?

Скверно, когда суфлёр думает, что он актёр.

Поэты — это Антеи, касающиеся земли ахиллесовой пятой.

Для великих трагедий требуется кровь, а не слёзы.

Современный Гамлет: быть, не будучи, или, будучи, не быть.

Быть может, именно сейчас возникают миры, соответствующие эстетическому восприятию современного человека. Но когда мы их откроем, их стиль уже устареет.

Ох уж эта недооценка атавизма в пользу традиции!

Вдохновенный творец — плагиатор собственных видений.

Когда я утрачу остроумие, меня провозгласят философом.

X. считает меня гением. Недавно я сказал ему: „Мы, два гения… “ — И он убеждённо закивал головой.

И у произведений есть свои комплексы, прежде всего „комплекс отца“.

До чего же много людей, сойдя со сцены, забывают снять грим!

Существуют, наверно, гении, чьи мысли непереводимы для других.

Визионер! Посреди перенаселённого мира ВИДИТ ПУСТОТУ.

Насколько меньше происходило бы всего на свете, если бы не существовало слов.

А не стоит ли построить на Парнасе приюты для тех, кто не может оттуда сойти?

Иногда нужен суфлёр, который шепнул бы, чего не следует говорить.

Оригинал! Плагиаторствует с графоманов.

Сила аргументов — аргументы силы: два разных стиля.

Искусство? Помесь бомбы с часовым механизмом и музыкальной шкатулки.

Иногда, только сойдя со сцены, можешь узнать, какую роль ты играл.

Чистые намерения автора сыщешь в его черновиках.

Расширь свой репертуар! На себя.

Куда устремляется жизнь? Туда, куда и ты, покуда идёшь.

Будь внимательней! Выходя из своих снов, можешь попасть в чужие.

И по пустым виселицам можно почувствовать: что-то висит в воздухе.

А может быть, формировать маршевые батальоны перипатетиков?

И бронза легенд идёт на лом.

Странный какой-то Антей — обретает силы, коснувшись дна.

Не обещайте себе слишком много после конца света!

Не достигай глубины падением.

А может, стоит потрясать не мир, а человека?

Мысль должна быть глубже, чем может достать рука власти.

Можно порвать струну, даже настраивая её на обязательный тон.

Чем чище жертвы, тем грязней руки палачей.

Стремитесь к синтетическому производству антитез.

Преступления тоже рождаются в крови. Как человек.

Низшая степень падения искусства — на колени.

Экий шарлатан! Наводит румянец своему творению собственной кровью.

Убийца возвращается на место преступления — особенно не совершённого.

В искусстве последовательность слов отнюдь не демократична.

Совершить насилие над логикой мог только тот, кто обладал ею.

Любоваться миром можно бесплатно. Платить приходится за комментарии.

Ставьте своим эпигонам ловушки: пусть падают в ваши глубины.

Плоскостопия не скроешь и встав на котурны.

Смотритесь в источники смеха!

Через иной нимб ничего не пробивается в голову.

Ему ударило в голову сердце.

Старайся, чтобы в голове у тебя хоть что-то было; может, Муза из тебя сделает себе погремушку.

Сказал соловей: „Никакой я не лирик“. Само собой, лирику нельзя быть таким сладостным.

До чего ж безмерно неосознанное лицедейство человека.

Укрепляли узы между людьми на толщину цепей.

Риторический вопрос иногда распрямляется в восклицательный знак!

Отнюдь не хуже других литературная группа, от которой возникает впечатление, будто одного гения разменяли на мелочь.

А может, театр исполняет своё назначение уже тем, что прерывает трагедии и фарсы зрителей?

Неужто надо брать артиста за горло, чтобы он набрал глубокое дыхание?

Шут вынужден набеливать лицо, чтобы могущественные враги не заметили, как он бледнеет.

Миров столько, сколько умещается в голове.

Подсмотрел человека сзади и завопил: „Безобразие! Задница!“

Сколько света у нас отнимает пустота в головах!

Некоторые плоды искусства следует потреблять, не очищая, вместе с их легендой.

Исторические исследования языка не должны обходить донесения стукачей — это язык эпохи.

Ох уж эти громоподобные осечки!

Банальность пожинает бурные аплодисменты. Всех соавторов.

О, это чувство иллюзии, порождающее все остальные!

Не было недостатка ни в трубачах и барабанщиках, ни в барабанах и трубах, а тональность пропала.

Внутренняя цензура человека беспощадна. Мы даже не знаем мыслей, которых не хотим родить.

Трудно быть двусмысленным в эпоху, когда слова не имеют смысла.

Te Deum ex machina laudamus!*

* Тебя, бога, из машины, хвалим! (лат.)

Там, где под вопросительным знаком стоят ответы, вопросы должны кончаться восклицательным знаком.

В бессловесные времена достаточно слова, в многословные хватит и молчания.

В искусстве Бытие начинается от сотворения человека.

Боюсь смешения стилей, например ренессанса социалистического реализма.

Защищать искусство? Нет, принудить его к атаке.

Дай слово слову!

Бредём среди деревьев добра и зла, ищем просвет.

Нам грозит словесный потоп! Найдётся ли новый Ной, который спасёт по паре от каждого литературного жанра?

Трагики, не путайте оргазм с катарсисом!

Творчество человека: вариации на навязанную тему.

Создайте новую акустику, пусть банальность прозвучит иначе.

Суфлеров трагедии следовало бы посадить, но только не в их будки.

Он шёл по спирали к вершинам. „Ну и извилистую выбрал дорожку“, — сказали о нём.

После того как я собственными глазами видел совершенно немыслимые вещи, как мне не верить в миры, которые я сам выдумал?

Фраза — самая великая литературная форма.

Копи тем? Ох, сколько авторов можно там выкопать.

Его логика не хромает, но у неё плоскостопие.

Снилась ему длинная вереница лавровых венков, а перед ними скромная единичка.

Не из всякого орла набьют чучело с распростёртыми крыльями.

Человек, венец творения — терновый.

А условные рефлексы, они человечней, чем жесты?

Ангелы? Курятина людоедов.

Он крикнул: „Вижу полнейшую пустоту!“ Они обрадовались: „Ничего он не заметил!“

Я нонконформист, — объявил он. — Свой несгибаемый аскетизм я перебарываю последовательным гедонизмом.

Странное дело, стоит Психее прдвергнуться психоанализу, как тотчас появляется Эрот.

Насилие над собой только тогда не является онанизмом, когда рождает нового подлинного человека.

Когда человеку не хватает слов, их ему тут же предоставляет государство.

Скрещивает кентаврессу с минотавром. Думает, что наконец выведет человека.

Когда у обеих сторон одни и те же аргументы, возникает неантагонистическое противоречие, то есть трагедия.

И по-прежнему быть новым Ноем в Mare Tenebrarum!*

* Море Мрака (лат.)

Если сидишь в седле, не брыкайся.

А всего страшней, когда ты одинок внутри себя.

Человеку необходимы потребители его чувств — иначе сердце разорвётся.

Время — наиважнейшее сырьё.

Жития Праведных очень подходят для авторов малых форм — они короткие.

Если не находишь слов негодования, не заменяй их комплиментами.

За добросовестное исполнение социального заказа платит автор. Спустя годы — с процентами.

Слишком часто вину возлагают между могилами убийцы и убитого.

Пишу ни о чём, не исключая и себя.

Под давлением иной действительности и прямые зеркала становятся вогнутыми.

Истинный враг людей не избегает их.

Пропорции прекрасного крайне просты — 100%.

Кроме мысли существуют также интеллектуальные рефлексы.

Должен же существовать и Бог святош.

Можешь рукоплескать даже самому себе, лишь бы не по лицу ближнего.

Вавилонскую башню строили из слов, на каковые она постыдно и рассыпалась.

А может, самая честная маска — это маска бандита, не притворяющаяся лицом?

Быть может, только тот и жил собственной жизнью, кто нашел для себя подходящий костюм в гардеробе мира?

И Ничто переживает свои трагедии.

Литература куда прогрессивней жизни: она применяет эвтаназию к своим неудавшимся героям.

Некоторые сидят под сапогом тирана, как под туфелькой Музы.

Стоит мне подумать, что всё — иллюзия, и так мне становится жаль боксера, который в этот миг получил в зубы.

Они думали, что произведение это я читал с пылающим от восторга лицом. А то была краска стыда.

Нужно умножать значения слов, а не пользоваться такими, которые сами не знают, что они значат.

Когда он барабанил, ему мешало сердце — навязывало свой ритм.

Сущности, которые невозможно перевести с родного языка на другой, не несут в себе заряда гуманизма, они — племенные суеверия.

Сколько существует слов, из которых выселили людей!

Покорил Музу своей бездарностью.

Некоторые поэты хотят покончить с Творением и вогнать всё обратно в Слово.

Сомневаюсь, что Музы являются потребительницами искусства.

Исписавшиеся поэты были всего лишь карандашами.

Шедевр не лижет руки своего творца.

А если мне когда-нибудь прикажут отдумать все эти мысли.

И хеппи-энд всего лишь конец.


 


^К началу страницы^
 
<< Предыдущий автор        На главную страницу        Следующий автор >>

 

Работа над сайтом продолжается.
Отзывы и замечания можно высказатьпо адресу:
zemlyan@mail.ru  или  оставив запись  в  гостевой книге.
 
aforism.chat.ru