Секрет ваучера так и остался национальным секретом.

Огонь святой инквизиции горит в душе каждого дьявола.

Если все забыть, можно ли начинать „досье“ на свежую голову.

Если зла не хватает, можете рассчитывать на дотации иностранных разведок.

Доклад разведчика был принят в первом чтении.

Правда всегда одна. Поэтому вокруг так много шпионов.

Дареному коню в „Досье“ не смотрят.

Кто там делает погоду? Примите заявку на пограничную ночь.

Не доходите до крайностей. Если у вас нет допуска.

У каждого „Особого отдела“ свой особый случай.

Если тысячу раз прокричать: „Секрет! Секрет!..“, цена на информацию не поднимется.

У каждой информации своя цена, но и у каждой цены — своя информация.

Чтобы не искушать судьбу, постарайтесь не искусать ее.

„Еще не все потеряно…“ — копался шпион на мусорной свалке.

Черный список заканчивался тем, кто его выкрал.

Дутое золото… в нем уже побывали шпионы.

Настоящий прфессионал! Даже думал в перчатках.

Из шпионских сводок: „Любовный треугольник — сплошь голубой“.

Есть такие светила, за которыми можно наблюдать только в их затмение.

Конец информации — это конец света.

Профессиональный риск — слишком много про себя знаешь.

Чем дальше в каменные джунгли, тем больше говорящих камней.

Приказ по разведуправлению: „Дезинформатора Капустина, благополучно дожившего до шестидесятилетия, наградить „Большой энциклопедией“.

За информацию чаще всего платят комплиментами.

Детей аист приносит. Но координаты родильного дома держит в секрете.

Любимая игра разведчиков и контрразведчиков: „крестики-нолики“.

Лучшей своей операцией разведчик считал увидеть себя в кривом зеркале.

Карьеру разведчика он начинал еще в школе: задирал юбки одноклассницам.

Собачья жизнь — это дорога в профессиональную школу разведки.

Рецепт манны небесной можно узнать, только побывав на седьмом небе, но не в ресторане…

Жизнь чистейшей беды.

Древний разведчик каждые пять минут припадал ухом к земле. Вот как было сложно без подслушивающих аппаратов.

В тайниках души все мы — разведчики…

Украденный поцелуй сразу приобретает секретность.

Лапша на ушах — благотворительное подслушивющее устройство.

Мемуары разведчика понимает только профессиональный чтиатель.

Что на том свете скажут о наших женщинах, которые унесут с собой свои тайны?

Если кто всерьез и мечтает о „машине времени“, так это шпионы, которым не дают спать тайны веков.

„Передаточным контейнером“ была радистка, которая пошла по рукам.

Чем богаче у шпиона фантазия, тем больше государственных тайн он видит.

Что можно разведать в этой стране, если здесь нет даже правды?

Секрет впереди шпиона спешит.

Когда вы завязываете жертве глаза перед расстрелом, знайте, что в этот момент она становится ясновидящей.

Каждый имеет такой тайник, которого заслуживает его резидент.

Если у тебя горячее сердце, тебе не страшны костры инквизиции.

Женщина живет тем, что о ней сплетничают.

В стране переходный период. Границу совсем затоптали.

Раскусить можно каждого, на кого приватизировал зуб.

Скажи мне, кто твой друг, и мы сторгуемся, за сколько ты сможешь его продать.

За ошибки ваших шпионов наш военно-промышленный комплекс не отвечает.

Всевидящее око: „Хорошо там, где нас не видно!“

Если все идет гладко, значит идет в ловушку.

Борьба добра и зла завершилась бартером идей.

Чтбы попасть в историю, надо жить в свое время.

Шпион, как шахматист — прозевает фигуру и партия проиграна.

Предательство симулирвать трудно.

Туловище без головы имеет три плеча.

Свалка истории также может стать горячей точкой.

Срывать маски можно одним указательным пальцем.

Чужое мнение чем опасно? От него нельзя отказаться.

Нимбы очень опасны. Они пулепробиваемы.

Ушедший из-под контроля получает право на призовую игру.

Деньги можно нарисовать. Но нарисуется ли этими деньгами красивая жизнь?

Сизиф опять пошел в гору… Интересно, что у него там? Радиопередатчик или тайник с деньгами?

Плохая дорога легко выведет на хорошую шпионскую тропу.

Искусство шпионажа требует двойной жертвы и от своих, и от чужих.

Демократия тем хороша, что сберегает средства иностранным разведкам.

Плохой доносчик не станет хорошим мемуаристом.

Летающие тарелки — это ли не шпионы космической кухни?

Шпион у шпиона третий глаз украл.

Любой труд почетен. Даже самый засекреченный.

Трудовой коллектив шпионского гнезда.

Явочная квртира, по примеру лучших парламентов мира, состояла из двух палат.

Если за тобой ни разу не шпионили, значит ты не представляешь никакой ценности для мирового сообщества.

Признать свои ошибки — значит рассекретиься.

Так умело замаскировался, что не смог уйти в себя, когда того потребовали обстоятельства.

Победа над разумом чаще всего остается секретной.

Когда тело спит, совесть может и пободрствовать.

Когда про разведчика говорят: „Черт его знает“, это свидетельствует о некоторой демаскировке.

Шпионы не бывают неуместными.

Покрасоваться — иногда означает замаскироваться.

"Шпионское гнездо“ проштрафилось и его отключили от источника финансирования.

Рожденный в сорочке срочно меняет ее на маскхалат.

Домовой — и.о. резидента.

Если смотреть разведчику в глаза, никогда не обнаружить увиденных им секретов.
 

---

Наконец жизнь оценили. По расценкам киллеров.

Если Бог тебя забыл, значит ты — на картотеке у черта.

Человек — игрушка в собственных руках.

Время назначает всему свою цену.

В человеке все должно быть прекрасным и по доступным ценам.

Посмотришь на иное тело и подумаешь: „В чем только душа ни держится!“

Молодые приходят и уходят, а старики остаются.

Кто выживет, подтвердит, — какая прекрасная была у нас жизнь.

Мечты, мечты… Где же ваш спонсор!?

И клоп краснеет. Но человеческой кровью.

Клопу снились моря человеческой крови.

Добродетель в чистом виде — достаточно опасна.

Лучшие свои роли мы играем перед зеркалом.

Чёрт — это ангел, поменявший политическую ориентацию.

С Богами расплачиваются клятвами.

Провинциальные анекдоты всегда о столичной жизни.

Кто сидит на шее народа, тому инфляция по колено.

К магазину вела пока ещё живая очередь.

„Деньги — мусор!“ — любила повторять Инфляция.

Раньше всё было плохое. Теперь нет ничего хорошего.

Больное общество всегда лечится по чужой истории болезни.

Во всём мире Законы — для исполнения, в России — для дискуссий.

В голове — каша, а в желудке — одни реформы.

Выживают же люди!

Когда вокруг столько вождей, каждому обывателю приходится стать многопартийным.

Этот уровень жизни ставит людей на колени.

Если каждую национальную границу объявлять „государственной“, то на земле останется одна нация — пограничники.

Всё имеет свои границы, кроме федерализма.

У нас правовое государство. Но прав тот, кто стреляет первым.

Каждое политическое течение вымывает себе окопы.

Указ стал „шлягером“. Его слушали, но не исполняли.

„Горячую точку“ плюрализмом не погасишь.

В политических театрах в каждой сцене висит ружье.

На Марсе будут яблони цвести, когда земля станет горячей точкой.

В истории за все отвечают потомки.

Грешки молодости становятся острой приправой к мемуарам.

Красивые мемуары встречаются чаще, чем красивые жизни.

Встретишь будущее — уступи ему дорогу. И оно возьмет тебя с собой.

Мы не можем ждать милостей от природы, после того, что с ней сделали.

Гильотина рубит головы, но оставляет нимбы.

Взобравшись на пьедестал, последи, чтобы никто не занял твоего места на старте.

Для знамён нужен свежий ветер.

Ум приходится скрывать, а глупость — прятать.

Знание — сила, глупость — мощь!

За деньги надо платить.

В начале было слово. Это была — цена.

Знал бы, где рубль падает, доллар бы подстелил.

Богатство растет на почве бедности.

Много пишет и ничего в уме.

Больше всего голове мешает работать шум изнутри.

Подтекст не всегда между строк. Чаще всего он в гонорарной ведомости.

Обогнал своё время. Теперь поджидает зрителя.

Дай буквоедам волю — весь алфавит съедят.

Попугай в человеческие слова вкладывает птичьи мысли.

Новое слово без старых корней не приживется.

Эхо тоже пользуется свободой слова, поэтому не каждого повторяет.

Домашний уют — декорация для семейных сцен.

Не каждый достоин цепей супружества. Некоторые приговорены к свободе.

На ярмарке невест больше всего торгуются невесты.

Неразделённая любовь всегда большая и цельная.

Женское сердце — очень чувствительный инструмент. Оно чувствует даже мысленный поцелуй.

Когда роза осыпается, шипы охраняют сами себя.

Девяносто процентов женской красоты состоит из мужского воображения.

Главное, чтобы косметика оставила место для улыбки.