Чтобы ссора завершилась миром, не надо, упрекая, обобщать.

Ругая другого, даже справедливо, — выглядишь не лучшим образом. Слова имеют свойство бумеранга.

Расставание без ссоры — это навсегда. Не поссорившись, нельзя и помириться.

Холодное расставание хуже горячей ссоры.

Гнев всегда искренен, чего нельзя сказать о смехе.

Слишком быстрое движение к финишу может обернуться финалом.

Чем ближе к финишу,
тем тяжелей дорога,
тем больше шанс
погибнуть у порога.

Притормаживать надо не только на спуске, но и на подъеме.

Спорт — реклама физкультуры: ценой здоровья некоторых улучшается здоровье многих.

Парциальное нарушение психики — удел большинства.

У каждого своя „сумасшедшинка“, и каждый этого либо не понимает, либо, понимая, скрывает.

При длительном контакте психиатра с больным зачастую не больной выздоравливает, а у врача возникают сдвиги в психике.

Для одних болезнь — эпизод, для других образ жизни.

Триумф хирурга зиждется на бессилии терапевта.

Мы скажем, что медицина достигла вершин, лишь тогда, когда терапевт посадит хирурга на голодный паёк.

Бескорыстная преданность больше всего стоит и меньше всего ценится.

Не ценящий преданности рискует быть преданным.

Мы меньше всего думаем о близких, когда они есть, и больше всего страдаем, когда их нет.

Близких ценят меньше, когда они близко.

Сильный сам вершит свою судьбу, слабый — уповает на нее.

Хозяин своей судьбы тот, кто умеет пожинать плоды своих неудач.

Слишком большая осведомленность тоже вредна. Если бы человек знал обо всех опасностях, которые ему угрожают, он бы сошел с ума.

Неведение благо, а не беда. Неправ Лукиан!

Житейская мудрость — это понимание того, что большинство опасностей, ожидание которых является источником волнений, не реализуется.

Желая предотвратить маловероятную опасность, мы часто сами навлекаем на себя опасность реальную.

Ощущение полной безопасности наиболее опасно.

И смелые не застрахованы от страха.

Страх может быть экзогенным и эндогенным — конкретным и абстрактным, страх перед чем-то и чувство страха вообще.

Страх в малых дозах стимулирует, в больших — парализует.

Отсутствие страха — глупость, перманентный страх — глупость вдвойне.

Перманентный страх, как стрелочник переводит поезд жизни на опасный тупиковый путь — создает реальную угрозу жизни и, конечно, ее укорачивает.

Тот, кто боится собственной тени, становится тенью чужой.

Чувство страха и чувство опасности относятся к разным сферам. Первое — к сфере инстинктов, второе — к сфере рассудка. Первое надо подавлять, второе — развивать.

Тяжесть наказания должна быть адекватна не результату покушения на жизнь человека, а факту покушения. Ежели преступник стрелял, но промахнулся, либо стреляли несколько, а попал один, то нелепо увязывать тяжесть наказания с меткостью стрелявшего.

Превышение границы самообороны — юридический нонсенс. Как правило, невозможно трезво оценить за считанные секунды экстремальную ситуацию и принять взвешенное решение. Инстинкт самосохранения срабатывает автоматически.

Легче всего избавиться от комплекса неполноценности, погрузившись в среду себе подобных.

Хорошо, когда работе помогает авторитет; плохо, когда работу подменяет авторитет.

Совет — это не руководство к действию, а стимул к размышлению.

Очень важно посоветоваться с близкими людьми; очень важно не идти у них на поводу.

Приемлемость совета неотделима от авторитета советующего.

Авторитет — это палка о двух концах. Один конец — стимул, другой — тормоз.

Совет уместен, когда есть потребность в совете и уверенность в компетентности, искренности, доброжелательности советующего. Четыре условия, без которых совет — холостой выстрел.

Потребность совета имеет в основе своей различные стимулы: обкатку собственной мысли, неуверенность в правильности принятого решения, желание переложить на другого ответственность за принятое решение или поиск аргументов от противного.

Хороший совет хорош вдвойне, ежели он дается не в форме диктата.

Нет большей профанации
давать рекомендации,
не зная ситуации.

Говорят: „Никто не любит критики“. Это верно и неверно. Первая реакция на критику как ломку стереотипа всегда отрицательна. Последующая же различна в зависимости от формы и от содержания критики.

Нельзя оголяться преждевременно — ни физически, ни духовно.

Утрата стыда в физической сфере зачастую превращается в духовное бесстыдство.

На близкой дистанции, в отличие от дальней, сколько дашь — столько получишь.

Иногда делают не раму под портрет, а портрет под раму.

Антиреклама нередко действеннее рекламы, а чрезмерная реклама превращается в антирекламу.

Одно можно говорить, но нельзя делать; другое можно делать, но нельзя говорить.

Открыть рот немудрено, мудрено его вовремя закрыть.

В устах сплетника вероятное трансформируется в достоверное.

Грязь клеветы имеет свойство липнуть. И отмывать ее трудней, чем краску — приходится скрести не тело, а израненную душу.

Максимализм — это в какой-то степени обкрадывание самого себя.

Чаще всего делают одолжение в расчете на благодарность и чаще всего при этом просчитываются.

В основе желания отблагодарить часто лежит не положительное — естественная потребность ответить добром на добро, а отрицательное — стремление рассчитаться, чтоб не быть обязанным.

Желанных гостей приглашают загодя, нежеланных — погодя.

Настроенность — катализатор способностей.

Высшая форма настроенности — фанатизм.

Фанатизм — отрешенность от всего ради одного.

Фанатик ходит, как лунатик, по краю пропасти, не ведая ни страха, ни сомнений.

Как ни страшно одиночество физическое, духовное — еще страшней.

Одиночество может быть не только от неуживчивости характера, но и от нестандартности мышления.

Чувство одиночества особенно тягостно на людях.

Есть ожоги души, как и ожоги тела, несовместимые с жизнью.

Если бы человек помнил о всех пережитых горестях, в душе его не осталось бы места для радости.

Искусство забывать порой трудней искусства помнить.

Иногда забывают о том, что свершилось и хранят память о несвершившемся.

Груз жизни нередко придавливает и упрощает. Человек становится проще как в плоскости мышления, так и в плоскости чувств.

Согнуть человека легче, чем выпрямить согнутого.

Есть вопрос, который нельзя решить за другого: сохранить жизнь ценою страдания или избавить от страдания ценой жизни?

Родиться вовремя — не зависит от человека, но вовремя уйти из жизни — в его власти.

Счастливая Семья — Союз Сердец.

Семья — это корень жизни.

В семье зарождается новая жизнь с новой хромосомной комбинацией и формируются основы личности рожденного, а, значит, сочетаются процессы наследования и воспитания — генотип и фенотип.

Идеальная семья — оазис любви и добра в Пустыне житейского зла.

Душевное богатство женщины — капитал семейной жизни.

Женщина, словно кариатида, подпирает семейный очаг.

Свадьба — первый шаг к семейвому счастью, но иногда и последний.

Серебряная свадьба — проба на прочность любви.

Золотая свадьба — символ лебединой верности.

Бриллиантовая свадьба — это любовь, победившая смерть.

Развод в 30 лет — неприятная реальность, в 40 — неблаговидный поступок, в 50 — подлость, в 60 — глупость.

Три грани супружеских отношений — духовная, физическая и бытовая — три опорных точки, на которых зиждется семейное счастье.

Счастлива семья, где родительские чувства — не за счет супружеских.

Чувство надежности не меньше, чем чувство любви укрепляет фундамент семьи.

Приятие человека таким, какой он есть, с его привычками и взглядами — высшая мудрость семейной жизни.

Роковая ошибка в семейных отношениях — надежда на улучшение тяжелого характера супругов. Характер — субстанция стабильная. Следует либо немедля расстаться, либо смириться.

Чередование объятий и проклятий — отнюдь не худший вариант семейной жизни.

В душе у каждого есть болевые точки. Касаясь их, как клавишей рояля, супруги исполняют музыкальную пьесу „Буря“.

Локальная раздражительность уравновешенных людей в пределах семейного круга — специфика семейных отношений.

Жена облизывает мужа, как кошка и рычит на него, как собака.

Она всю душу отдает, она всю душу вынимает.

Крепкая семья порой подобна мелодраме бурные конфликты и неизменно хеппи-энд.

В счастливых семьях супруги „ссорятся“, деля дары волхвов, друг другу оставляя лакомый кусок.

Иные жены подобны стершейся граммофонной пластинке, которая периодически шипит, а между шипениями без конца повторяет одно и то же.

Колючую, чтоб не кололась, следует окутывать любовью.

В семейном конфликте виновен больше не тот, кто взрывается, а тот, кто нажимает кнопку.